Последняя надежда Императорской семьи. Мора фон Эпштейн

молчании хранилась тайна золотых сосудов, сокрытых в одном из покоев самого Императора. И не ведали лекари, зачем у каждого из юных принцев на протяжении всей династии бралась кровь. История эта была уничтожена и почти стёрта из памяти людей. Но с приходом темных дней могла проснуться и та, для кого ночь – единственное время суток. Чтобы пробудить её было достаточно нескольких капель. А чтобы усыпить в жертву приносились сотни. Такова цена императорской власти.

      Она спала уже более восьми десятков лет, когда ощутила на губах знакомый вкус. Аромат был слаб, но даже две капли потревожили её сон. Тьма расступилась, и она открыла глаза.

      Не было яркого света масляных ламп, которые всегда встречали её первыми. Не было коленопреклонного мужчины в золотых одеждах с изображением дракона. Не было даров и запаха страха. Был лишь мальчик неполных десяти лет. Из ссадины на его лбу сочилась кровь. Он склонялся над ней и разглядывал её со сдержанным любопытством. Она смотрела в ответ. Его богатая одежда была в пыли и местами порвана.

      – Упал?

      Он кивнул. Холодной пещере и темному коридору предшествовал заросший травой обрыв. Когда-то там были каменные ступени, но их давно засыпали, и дорога поросла кустарником.

      – Позволишь помочь?

      Она поднялась с каменного ложа и присев на корточки провела ладонью надо лбом мальчика. Рана перестала кровоточить и начала затягиваться. Он стёр краем рукава остатки крови, но растрепанные из строгой причёски волосы поправлять не стал.

      – Благодарю, – мальчик снова коротко кивнул, и она улыбнулась, а потом протянула руку к его ногам. Её остановили. – Достаточно.

      – Ты поранил колени, когда падал.

      – Мужчине не пристало на такое жаловаться.

      – Так юный принц уже мужчина?

      Она не коснулась его ног под длиннополым одеянием, но ссадины перестали болеть и затянулись. Мальчик поджал губы. Она улыбнулась шире. В темноте, царящей под сводами её убежища, она не могла разглядеть цвет глаз, зато прекрасно видела черты лица… так похожие на другие, давно и старательно забытые. Гордо поднятый подбородок и ещё детские щёки. Впрочем, даже если бы она не узнала кровь и лицо, причёска и одежда выдавали его статус. Даже такими неопрятными.

      – Но мужчина не выберется из подземелья, если я ему не помогу.

      – А ты поможешь? – мальчик смотрел без страха.

      – Конечно, Ваше Высочество. Как всегда.

      Она выпрямилась и протянула ему открытую ладонь. А потом запоздало вспомнила, что человеческие глаза вряд ли различают тут хоть что-то. Он чудом добрался до неё наощупь. Наклонившись, она сама взяла его за руку и осторожно сжала. Теплая ладонь дрогнула, ощутив её холод.

      – Здесь темно, ты вряд ли видишь больше силуэтов.

      – Ты хорошо знаешь дорогу?

      – Лучше, чем хотелось бы.

      Он, поколебавшись, сжал её пальцы в ответ и послушно пошёл рядом. Она качнула головой и не стала задавать вопросов. Впервые её кто-то разбудил… по ошибке.

      – Как твоё имя? – принц нарушил тишину сам.

      – Его дозволено знать не всем.

      – Я единственный сын Императора, разве мне не дозволено?

      – Предполагалось, что ты уже должен его знать.

      – Если не хочешь называть, я дам тебе новое имя.

      Его решение вызвало в ней и удивление, и смех.

      – Лунолика, о, гордый принц.

      – Меня зовут Е’Сон, – он смотрел перед собой, не поворачивая головы, хотя ничего не видел, – ты можешь иногда меня так называть.

      – Хорошо, Ваше Высочество. Позволите взять вас на руки?

      От неё отодвинулись. А она, поймав себя снова на улыбке, тряхнула головой.

      «Никуда не годится. Он человек и дитя человека, не стоит так уж радоваться».

      – Так будет удобнее. Разве принц не привык, что его носят на руках?

      – Нет, – отрезал Е’Сон.

      – Тогда пару мгновений вам придётся потерпеть. Иначе вы пострадаете больше, чем я того хочу.

      И стремительно подхватив юного принца за плечи и под колени, оттолкнулась от земляного пола. Мелькнули камни и корни, зашелестела ткань, сверкнули звёзды, устремившись им навстречу и заполняя собой всё небо. В лица подул свежий ветер, стало значительно светлее. Где-то вдалеке, среди деревьев, сверкали огни бумажных фонариков, указывающие путь по выстланным камнями дорожкам. К её обрыву пути не было. Ни тропы, ни знака. Лишь Император знал место спуска. Иным в эту часть пути не было. Да и дела не было до неухоженных зарослей, которые принято обходить стороной.

      – Как красиво, – она смотрела на залитые лунным светом листья и не могла оторвать взгляда. Как давно её глаза не заполнялись такой простой красотой. Покой и красота подлунного мира. Дворца, не тронутого опасностью. Её обычно не звали, когда всё хорошо.

      – Как давно ты в этом подземелье?

      – Ты ещё не родился.

      – За что тебя?

      – Это не