Музыка, отпуск и любовные неприятности. Марина Кулешова

сладкий.

      – Лер, ты уже собралась? – спросила она, продолжая переводить взгляд с меня на Игоря и обратно. – Скоро будем выезжать?

      – Да, мам, собралась. Насчет выезда… как кофе допьем, тогда. Тебе сварить?

      – Нет, не надо. Я не очень его люблю, – поморщившись ответила мама и, направившись к выходу, добавила: – нужно предупредить соседей, что уезжаем. Пусть присмотрят хотя бы за живностью.

      Я только согласно угукнула на это и вернулась к кофе.

      Она вышла во двор.

      И тут же активизировался Игорь.

      – Она как-то подозрительно смотрела на нас, – произнес он.

      – Скорее всего, она догадывается, что я уже что-то придумала. И точно это касается тебя. От нее ничего не скрыть. Как и то, что я в очередной раз в борьбе с Анютой использую двоюродную сестру… Ты пей кофе. Нам скоро выезжать. В дороге будем полтора часа. А мне еще навигатором придется побыть.

      – Но у меня есть навигатор… – попытался возразить препод.

      Я придвинула чашку поближе к нему и проговорила:

      – На этих дорогах ему лучше не верь, завезет в такие дебри – заблудишься и одичаешь.

      – Ты преувеличиваешь, – пробормотал он в ответ, сосредоточившись на кофе.

      И не пожаловался, что пересластила.

      Подала плечами, уткнувшись в свою чашку.

      Зашла мама и скрылась в комнатах.

      Как только со сборами было покончено, мы отправились в Туапсе.

      Поездка выдалась на славу…

      Растрясло на перевалах так, что из машины выползала на подгибающихся ногах. Радовалась, что не позавтракала перед отъездом. Иначе останавливались бы на каждом повороте серпантина Шаумянского перевала, на котором растрясало так, что все внутри переворачивалось. И на Гойтхский бы тоже немного хватило.

      Чувствовалось, как внутри протестующе бултыхалось кофе. Но терпимо.

      Мы остановились перед домом Кати. Достала телефон. Набрала ее номер.

      После первого гудка раздалось:

      – Лер? Вы уже приехали? Сейчас ворота открою.

      Раздался тонкий писк. Створа с дребезжанием поехала в сторону. Когда ворота полностью открылись, автомобиль медленно закатился во двор.

      Вывалившись из машины, чуть ли не на четвереньках поползла к дому.

      На крыльце меня уже ждала двоюродная сестра. Она заговорщически мне улыбалась и сверкала глазами через толстые стекла очков. Ее взгляд перекочевал на кого-то за моей спиной. Улыбка на секунду померкла и с новой силой засияла. Заметила жертву нашего будущего произвола.