Цена покорности. Аля Кьют

торс. Предательская дрожь заставила передернуть плечами, потому что я мгновенно вспомнила, как прижималась к этой широкой груди и желала впечататься в него сильнее, чтобы чувствовать жар кожи и твердые мышцы. Кровь прилила к щекам, и я опустила голову, чтобы спрятать румянец.

      – Д-доброе, – промямлила, проклиная свое волнение и заикание.

      – Завтрак? – напомнил Салманов, и я вскочила, чтобы положить в тарелку, которую он сам достал из шкафа. – Кофе?

      Кирилл поставил на столешницу и чашку,  а сам сел за стол.

      Я налила кофе, поставила перед ним тарелку. Салманов заломил бровь и спросил:

      – Что это?

      – Овсянка, сэр, – не сдержалась я. Разве не видно? Что за дурацкие вопросы.

      Не говоря ни слова, не попробовав даже, он встал и вывалил содержимое в ведро. Я замерла, но это полбеды. Кирилл, не стесняясь, вытащил из мусора мой вчерашний недоеденный творог.

      – Что это? – повторил он.

      – Что это? – повторил он.

      – Я… Я не хотела, – попыталась объяснить я.

      – Чего ты не хотела? – рыкнул он.

      – Доедать.

      – А я разве спрашивал, хочешь ты или нет?

      Я подумала, что вопрос риторический, и не стала отвечать. Ошиблась.

      – Дарина, я задал вопрос. Повторяю. Я спрашивал тебя вчера, хочешь ли ты творог?

      – Нет, – одними губами прошамкала я.

      – Громче.

      – Нет, – едва совладав с голосом, повторила я.

      – Прекрасно. Кажется, я велел тебе его съесть?

      – Да.

      – Знаешь, почему?

      – Нет.

      – Потому что в нем чертов казеин – это медленный белок, который питал бы твой организм всю ночь. Я хочу, чтобы ты питалась правильно, а не вот это вот…

      Он ткнул пальцем в корзину. Если написано, что овсянка, значит – это овсянка на воде, без молока, а орехи подаются отдельно.

      – Я не знала, – проговорила я в свое оправдание. Ну, ведь правда, не знала.

      – Теперь знаешь.

      Кирилл хлебнул кофе. Я замерла. Он прокомментировал и его:

      – С кофе не накосячила. И на том спасибо.

      – Пожалуйста, – огрызнулась зло.

      Кирилл сузил глаза, но оставил мое ехидство без комментариев. Он достал из холодильника контейнер, сунул в микроволновку, отмерил себе орехов.

      – Хорошо, что у меня завтрак готов, – ухмыльнулся, садясь за стол.

      Он быстро поел, а я стояла и хлопала глазами, как дура, не зная, что сказать, боясь пошевелиться и отчаянно труся из-за того, что попалась с творогом.

      Плетка снова засвистела.

      Но Салманов, похоже, не собирался меня наказывать. Во всяком случае, за завтрак.

      – У меня тренировка,– оповестил он, вставая. – Поешь, прибери здесь все. Через час разложи все свои вещи на кровати.

      – Что мне поесть?– уточнила я, боясь разозлить его снова.

      – Что хочешь, – вернулся к беспечному тону Кирилл. – Но скоро у тебя будет свой рацион и свои тренировки. Меня не устраивает, что твоя задница