Тетради Шерлока Холмса (сборник). Джун Томсон

выяснить последнее.

      – А что же с миссис Хакстебл, Холмс? – спросил я, обеспокоенный тем, что эта дама осталась без присмотра.

      – А, наш заблудившийся цыпленок! – улыбнулся в ответ Холмс. – Думаю, здесь мы ничем не сможем ей помочь, но надеюсь, что она усвоила этот урок и впредь не будет пускать в свой курятник лис, а вместо этого хорошенько запрет дверь.

      Дело об одноглазом полковнике

      В 1880 году после моего возвращения из Афганистана, где я служил военным врачом, меня комиссовали из армии, назначив пенсию по ранению, полученному в битве при Майванде[26]. Не зная, что предпринять и куда ехать, я решил остаться в Лондоне, где уже жил когда-то[27]. Примерно год спустя я подыскал себе жилье – квартиру на Бейкер-стрит, 221-б, которую снимал вместе с Шерлоком Холмсом. Впрочем, до того, как наши отношения из простого знакомства двух квартиросъемщиков переросли в настоящую дружбу, я чувствовал какую-то неприкаянность. Холмс часто отсутствовал, вечно занятый разнообразными делами, о которых я в то время понятия не имел, а я метался между поиском развлечений и попытками решить, чем мне заниматься дальше.

      Как-то во время бесцельных блужданий по городу я набрел на клуб «Кандагар», располагавшийся на Саттон-роу, поблизости от Оксфорд-стрит. Это было скромное и даже довольно захудалое заведение, предназначавшееся специально для младших офицеров Индийской армии, таких как я[28], мелких гражданских чиновников и неприметных путешественников, большей частью холостяков, которые коротали время в странствиях по экзотическим областям Британской империи.

      В отличие от шикарных клубов Пэлл-Мэлл, например Клуба армии и флота или Клуба путешественников, обслуживавших верхние эшелоны этих столь разных сообществ, «Кандагар» собирал умеренные взносы и предлагал своим членам простую и непритязательную пищу – жаркое и рисовый пудинг, какие вам подадут в любом английском доме или школе. То же готовила и наша домовладелица миссис Хадсон. Впрочем, ценителям настоящей индийской кухни в «Кандагаре» подавали отличное карри, до того острое, что слезу вышибало.

      Именно здесь я познакомился и подружился с Сэрстоном. Он тоже был отставной офицер, но в Афганистане занимался по преимуществу гражданским делом – служил помощником главного счетовода в Управлении общественных сооружений. За исключением нескольких поездок с инспекциями он все время находился в Калькутте, при центральной конторе управления. Мы, военные, пренебрежительно называли таких «тыловиками», хотя в отличие от большинства из нас Сэрстон знал хинди – это было обязательное требование Военно-гражданской экзаменационной комиссии. К тому же он полюбил страну, в которой оказался, и активно интересовался ее историей и культурой. Холостяк сорока одного года от роду, для немногих близких друзей он был приятным, общительным человеком, но, подозреваю, временами, как и я, ощущал себя

26

После того как в июле 1880 года доктор Уотсон был ранен в битве при Майванде, его отправили в Англию, в Королевский госпиталь Виктории, а позже комиссовали, назначив пенсию в размере 11 шиллингов 6 пенсов в день. – Доктор Джон Ф. Уотсон.

27

Перед поступлением в армию и отправкой в Индию доктор Уотсон изучал медицину в лондонской больнице Св. Варфоломея. – Доктор Джон Ф. Уотсон.

28

Доктор Уотсон никогда не состоял в британской Индийской армии, он был офицером английского Беркширского полка, служившего в Индии. – Доктор Джон Ф. Уотсон.