У истоков Третьего Рима. Александр Бубенников

Только как, каким образом?..»

      С такими мыслями в голове Василий в своих покоях остановил свой блуждающий взгляд на супруге. Та, от смущения зардевшись стыдливым девичьим румянцем, оглянулась на него и улыбнулась ему доброй, неяркой, беззащитной улыбкой. Василий так привык к этой кроткой доброй улыбке, так много она значила для него, что у него защемило сердце. Он подумал с легким дурманом-туманом в голове: «Такая у неё добрая душа, такое ласковое сердце – никогда не скажешь, что ведь и она переживает о том, что нет у нас детей… Плывем мы вместе с ней по воле волн… И никуда не приплывём, и ни к какому берегу не престанем… И с ней не будет никогда ничего, никакого Третьего Рима не будет, при всём желании государя отбить у короля Смоленск… Взять Смоленск как гарантию осуществления проекта Третьего Рима…»

      Василий привстал и привлек Соломонию к себе. Он чувствовал тепло её тела, живые токи, исходившие от её полных плеч, стана, шеи губ. У неё плавно от дыхания вздымалась высокая грудь, но Василий смущенно заметил про себя, что прелесть её полного тела под легкими одеждами уже не привлекает его и ничуть не возбуждает, как прежде. Он, чувствуя неловкость от того, что привлек её в объятья, требующих естественного продолжения схватки тел, которых не будет, молчал, и она молчала. Наконец, она не выдержала и нарушила молчание первой:

      – Я знаю, о чем ты думаешь… Почему до сих пор у нас нет детей?.. Я молюсь об этом каждый день…

      – Молись… – глухо ответил ей Василий. – Сильнее молись… Денно и нощно молись…

      – И ты молись…

      – И я буду молиться… Только об одном прошу…

      – О чем, милый?..

      – Не обращайся к ворожеям и колдунам…

      Она вспыхнула. Она уже мысленно обращалась к ним. Всё собиралась и никак не могла решиться отнести к ним порты супруга в его отсутствие.

      – Не буду обращаться, милый… – она всхлипнула и срывающимся голоском пролепетала. – …Никогда…

      – Вот и хорошо… А теперь идем спать… – Василий нежно вытер с её щек слезы. – Утро вечера мудренее… Я только и думаю сейчас о Смоленске… Как нам отбить его у короля…

      – А я думала, что думаешь о нашем сыне… – выдохнула тихо Соломония и забилась в бесшумных рыданиях на груди у государя…

      – Сначала о Смоленске, а потом уж и престолонаследнике… – утешил её Василий. – Всему свое время…

      – Ты меня не разлюбил?

      – Ну, что ты – о чем ты?.. Мы с тобой перед Богом повенчаны…

      – Да, милый, перед Господом Богом… У нас перед ним есть обязанность…

      – Какая обязанность? – удивленно спросил, позевывая, Василий.

      – Как какая? Любить и жалеть друг друга…

      «А я то думал наша главная обязанность перед Господом Бога, – раздраженно подумал Василий, – подарить наследника престола… Это вдвоём… А мне еще Смоленск взять и Третий Рим заложить после взятия Смоленска». Сказал жёстко, даже жестоео,