Записки маленькой гимназистки. Повести. Лидия Чарская

удовольствием, совершенно позабыв нанесенную ей обиду.

      – Ага, что скажешь – резвящийся гиппопотам? Коза в сарафане, да? – подскочил к Жоржу торжествующий Толя, все время с восторгом следивший за танцующей Нюрочкой.

      – Молчи, щенок! – огрызнулся на него старший брат.

      – А ты… а ты… а ты… гадкий мальчишка! – чуть не плача от досады, что ему не выдумать подходящего бранного названия, захлебываясь, произнес Толя.

      Анна заметила эту сцену, происходившую неподалеку от нее.

      – Пойди сюда, малютка! – позвала она мальчика. – Ты очень любишь Ленушу? – спросила она, когда Толя приблизился к ее стулу.

      – Ужасно! – горячо вырвалось у него. – Недавно полюбил только. Раньше не любил и тоже называл Мокрицей, а когда узнал, какая она хорошая, то так полюбил, так! Вот как! – И он неожиданно обвил мою шею обеими ручонками и звонко чмокнул на всю залу. – Вот! – торжествующе заключил он.

      – Ах ты прелесть! – засмеялась Анна, притягивая его к себе. – И меня ты любишь?

      Толя посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом, потом сказал:

      – Вас я еще не люблю, потому что мало знаю. Но вы мне нравитесь. Вы ужасно хорошенькая. У вас такие глаза! Я еще таких не видел. Если б я был такой же большой, как папа, я бы непременно женился на вас.

      – Ах ты бутуз! – весело рассмеялась маленькая графиня и, тотчас же став серьезной, тихо проговорила: – Слушай, мальчик! Ты должен теперь защищать Ленушу, беречь ее, быть ее рыцарем…

      – Ах, нет, я лучше буду ее Пятницей, – прервал внезапно Анну мой милый братишка.

      – Ну, кем хочешь будь – только чтобы никто не смел ее обижать… Слышишь? А в награду за это я выйду за тебя замуж, когда ты вырастешь! Хочешь?

      – Ужасно хочу! – обрадовался мальчик.

      Анна звонко рассмеялась и, поцеловав его, отпустила плясать.

      Перед самым ужином разобрали елку. Каждый из детей получил по красивому дорогому подарку. Все были счастливы и довольны. Мне подарили хорошенький бювар с массою карточек и конвертов. Толя получил трубу и трубил в нее так, что Анна пресерьезно уверяла его, что он оглушит свою невесту.

      Наконец последние свечи догорели, елку убрали. Федор и Дуняша явились со щетками в руках подметать пол. В зале открыли форточки, а нас, детей, повели ужинать.

      За ужином Нюрочке пришлось еще раз отличиться.

      Стали задавать шарады. Миша Ясвоин задал особенно интересную.

      – Мое первое, – начал он, – нечто вроде песни, мое второе – часть света, а целое – учебное заведение. Что это будет, а?

      – Часть света… м-м-м… часть света… – замялся Жорж, – я знаю части света… север, юг, восток и запад…

      Но едва он окончил свою фразу, как в столовой раздался оглушительный хохот детей.

      – Север, юг, восток и запад – по-твоему, части света! – громче всех кричал его приятель Миша. – А еще второклассник! Вот молодец! А Европа, Азия, Африка, Америка и Австралия – что, по-твоему, будет? Страны света? Ай! Ай! Ай! Осрамил ты нашу братию, Жорж!

      Жорж сконфузился