Данайцы. Андрей Хуснутдинов

дно ее чашки.

      – У меня нет сдачи.

      – И не нужно. Тут еще за две бутылки пива. И поторопите Карла.

      – Карл! – заорал старик, пряча деньги и пятясь к фургончику. – Карл, чтоб тебя! Поехали!..

      Полпути от бельведера к машине Карл проделал бегом, но перешел на шаг, этакий салонный аллюр, и, прежде чем запрыгнуть в кабину, с напускной учтивостью поклонился мне. Фургончик чихнул, с урчанием выбрался на дорогу и пропал за холмом.

      Юлия по-прежнему не сидела в бельведере. Делая вид, будто осматриваю дом снаружи, пару раз я подходил к бельведеру, но она не подумала и обернуться в мою сторону. На рукаве ее свитера темнело мокрое пятно, открытая бутылка пива стояла на рассохшемся столике. Зайдя снова в дом, я взял из холодильника другую бутылку, пошел к морю и бродил по обнажившимся мелям.

      – И черт с тобой, – шептал я, – и черт с тобой…

      Это, конечно, сейчас, так сказать, с высоты положения я могу объяснять себя. Это сейчас я знаю, что все наши скандалы объединялись одной простой схемой: я был рупором возмущения не столько своего, сколько возмущения Юлии, собственным горлом я доказывал ей ее же правоту. Но чего я не могу понять до сих пор, так это того, как не ясно нам было тогда, что не дом мы выбираем себе, не то, что будет ждать нас двадцать лет – Господи, и к какой только высокопарной лжи мы не были расположены, – а то, что будет напоминать о нас, памятник. Двадцать лет! Да что мы могли знать о таком чудовищном сроке? Что мы знаем о нем теперь? А вот когда нас впервые припекло по-настоящему – у нашего собственного дома, – вот тогда мы и стали хвататься за то, что случилось у нас под руками: за Карла, за одноклассников, за ревность, за бутылки. Впрочем, и тут, если можно так сказать, мы старались соблюсти приличия. Более того, когда все наши нехитрые декорации уже трещали по швам, и правда какой-то фантастической тучей пёрла на нас, мы шли в соблюдении этих приличий до конца. Ведь мы все-таки купили дом. Оговаривая детали сделки с хозяйкой, я не раз хотел спросить ее, зачем нужно было разбрасывать гвозди на дороге, разве не было других способов привлечения покупателей? – но, конечно, так и не решился. Не было бы гвоздя в колесе, не было бы и сделки. Все тут явилось на своих местах. И я соблюдал приличия. И даже после того как, не моргнув глазом, эта ведьма отвергла последнюю мою просьбу – показать лестницу на второй этаж, которого я еще не смотрел, – я только понимающе улыбнулся. Потому что «никакой лестницы и, уж подавно, никакого второго этажа для вас не должно существовать. Забудьте об этом. Да это и не учитывалось в цене».

      Вечером того же дня мы тихо справили новоселье – какой-то бакенщик на пляже, видя, как я брожу по отмелям с бутылкой пива, неожиданно предложил мне шампанского. Тоже, между прочим, по сходной цене.

***

      День старта выдался как на картинке. В небе было ни облачка. На смотровой площадке играл духовой оркестр. Из пожарной машины зачем-то поливали жухлую траву вокруг площадки,