Новое под солнцем. Дан Берг

агитации, почтительного отношения к идолам и веры в царя как бога Ур-Касдима. Свою речь Нимрод заключил сообщением, что Авраама ожидают богатые царские дары.

      Неподкупный Авраам с презрением отверг лесть и подарки и поклялся царю не сворачивать с истинного пути. Он бросил в лицо Нимроду обвинение в обмане народа, утверждая, что монарх никакой не бог, но существует истинный Бог, и Он единственный, и сотворены Им мир и люди, и никто из человеков не вправе узурпировать Его божественную сущность.

      Переживая неудачу подкупа, Нимрод с тяжелым сердцем пришел к заключению, что нет иного пути, как погубить фанатичного злоумышленника. Перед дворцом был разложен огромный костер. Авраама, а заодно и Арана, привели на дворцовую площадь со связанными за спиной руками. Слуги разожгли огонь, а палач втолкнул обреченных в самое пекло. Когда горючий материал костра превратился в золу, а дым рассеялся, зрители увидали обугленный труп Арана и живого и невредимого Авраама – только веревки сгорели на руках праведника. И всем стало ясно, что сие есть воля Бога, о котором без устали твердит Авраам.

      Свершившееся до глубины души поразило Нимрода. Он припомнил покаянный рассказ Тераха о невероятных событиях первых дней жизни Авраама в пещере, о появлении ангела и о других чудесах, сопутствовавших юноше. Царь проникся мистическим страхом перед Авраамом и его Богом. “Я не в силах уничтожить Авраама, – подумал Нимрод, – и пытаться опасно, ибо Бог его силен необычайно, посему я должен изгнать из своих владений все семейство, и только так спасусь!”

      Монарх решительно предложил Тераху вместе с чадами и домочадцами покинуть пределы царства. Желая задобрить неведомую, но опасную силу, Нимрод снабдил изгнанника щедрыми дарами – стадами крупного и мелкого скота, золотом и серебром, наложницами и рабами. Среди последних был и Элиэзер, коему еще предстоят великие дела. Терах уступил Аврааму раба Элиэзера.

      Так совпало, что в день, когда Нимрод выслал Тереха, сошел Господь к Аврааму, и приказал ему покинуть Ур-Касдим и двинуться в сторону Ханаана. И вот уж Терах и весь клан его погрузили поклажу на верблюдов и ослов и двинулись в путь.

      ***

      На одном из привалов долгого пути завязалась меж пилигримами беседа у походного очага.

      – Я сожалею о моем отце, сгоревшем в костре жестокого Нимрода, – сокрушался Лот, – и никак не возьму в толк, почему дядя Авраам вышел целехоньким из огня?

      – Моя скорбь, Лот, много острее твоего сожаления, – сказал Терах, – ибо боль отца, потерявшего сына, куда как сильнее томления сына, проводившего в могилу своего отца.

      – Ты не ответил внуку, отчего это убивший Арана огонь не причинил вреда Аврааму, – заметила родителю Сара.

      – Не ответил, потому как не знаю точно. Предположения мои – не ответ! – воскликнул Терах, – может быть, муж твой, Сара, объяснит нам чудо?

      – Разве чудесам нужны объяснения? – с сомнением бросил Элиэзер.

      – Ты