Имена и судьбы некоторых давнеславянских вождей и жрецов. Ким Сушичев

Добрята (У Менандра (Men. Hist. Fr. 48.: Свод I. С. 320/321). Об корнесловии см.: Свод I. С. 349 – 350. Высказывалось передположенье о том, что это усечённый вид какого-то вожеского имени на Добр-). Добрята передставлял весь племенной союз в посольских делах. Он же являлся вожём в обчих военных передприятиях. При этом он обязан был считаться с мнением иных вожей и решения принимал совместно с ними.

      С. В. Алексеев. Славянская Европа V—VIII веков. – М.: Вече, 2009. С. 105.

      В ходе безуспешных переговоров с Византией каган Баян принял попытку миром поладить с дунайскими словенами. Баян потеребовал от словен, «чтобы они подчинились аврам и обязались выплачивать дань». Обчим вожём дунайцев являлся тогда Добрята. Это первый подобный вожь, вестимый нам (Там же, С. 112).

      Явившись к Добряте и иным вожам («тем, кто головлял народ»), обьринские послы получили резкую и гордую отповедь. Менандр приводит ответ Добряты: «Родился ли середи людей и гревается ли лучами Солнца тот, кто подчинит нашу силу? Ибо мы привыкли волоствовать иным, а не иные нашим. И это для нас незыблемо, пока есть войны и мечи» (Менандр Протектор. История (отрывок 50). Обьринские послы ответили «высокомерно», перешли к оскорблениям. Кончилось тем, что словене хватились за оружие и перебили послов аварского кагана. Каган затаил злобу на словен и на их вожа.

      С. В. Алексеев. Славянская Европа V—VIII веков. – М.: Вече, 2009. С. 112—113.

      Занятно, что только с Пятьсот восьмидесятых гг. мы имеем опеределённые сведенья о об употереблении у дунайцев двусоставных вожеских имён (Там же, С. 139).

      Первое нападенье словен на Византию

      Держава ромеев тряслась под ударами различных внешних ворогов. В Пятьсот семьдесят третьем году лангобарды, обры и персы почти одновременно разгромили державные войска в Италии, Фракии и Сирии. Правитель Юстин, полностью отчаявшись, сошёл с ума. Государыня София добилась в Пятьсот семьдесят четвёртом году назначения кесарем военачальника Тиверия.

      В этой-то обстановке на фракийскую границу обрушились словене. Нахожение (нашествие) началось на рубеже Пятьсот семьдесят седьмого/Пятьсот семьдесят восьмого гг. Словене, как и в Пятьсот пятьдесят девятом году, могли перейти замёрзший Дунай по льду.

      Менандр оценивает число вторгшихся словен в сто тысяч (Men. Hist. Fr. 47.: Свод I. С. 318/319). Речь идёт о нахоженьи (нашествии), во много раз переходящем по своему размаху все передыдущие. Вторглось не просто войско – целый «народ» шёл с семьями за новыми местами для поселения. Меж тем Держава не могла оказать должного отпора.

      Тиверий весной Пятьсот семьдесят восьмого года оказался в крайне затруднительном положении. Войск, чтобы защитить Европу, не хватало. Приходилось для защиты Запада находить союзников вне границ державы. Одинственной можностью в сложившихся обстоятельствах оставалось обороченье к обьринам. Тиверий оборотился к кагану обринов с просьбой – «поднять войну против словян» (Men. Hist. Fr. 48.: Свод I. С. 318 – 321). Баян с готовностью откликнулся. Он давно ждал повода