Только мой…. Ольга Маслюкова

подошел к дереву и остановился. Полина приблизилась на несколько шагов.

      – Медленно повернись спиной к дереву, – тихо, но уверенно произнесла она.

      Мать тоже повернулась – так, чтобы Антон оставался на мушке и не видел ее лица. Полина взяла еще одну веревку и стала привязывать Антона к дереву. Сделав несколько витков вокруг туловища, она убедилась, что подонок привязан как следует. Только после этого Татьяна опустила пистолет и посмотрела ему в глаза. Даже в тусклом свете фар было видно, что парень по-настоящему испуган, смотрит умоляющими глазами. Все произошло так внезапно, что он не успел даже осознать происшедшее, не говоря уже о том, чтобы сопротивляться. И пока чувствовал дуло пистолета, боялся пошевелиться.

      – Не убивайте меня, – взмолился Антон.

      – Сколько тебе лет? – спросила Татьяна.

      – Двадцать три.

      – Что же ты, сукин сын, таким негодяем стал? И родители, наверное, у тебя есть?

      – Есть. Если вы убьете меня, они найдут вас, – попытался надавить Антон.

      – А когда моя дочь просила пощады, умоляла не трогать ее, что же ты, паршивец, не пожалел девушку? – гневно произнесла Татьяна.

      – Это не я, я не участвовал…

      – Но именно ты привел ее в этот притон, позволил своим дружкам-подонкам издеваться над бедняжкой, – с ненавистью чеканила каждое слово Татьяна.

      – Сейчас ты скажешь, где живут те сволочи, а потом мы решим, что делать с тобой, – вмешалась в разговор Полина.

      – Я не знаю, где они живут, – замялся парень.

      – Ну-у, выбирай: или ты сейчас умрешь, или вспомнишь, где дружки обитают.

      – Хорошо, я скажу, – вдруг согласился Антон в надежде, что его сразу отпустят.

      Он начал называть адреса, но Татьяна почувствовала, что это ложь.

      – Хорошая сказка, но не для нас. Ты, видно, не понимаешь, насколько серьезно вляпался, – жестко сказала Татьяна. – Видишь, здесь темно, ни души нет за километры. Зато лопаты мы прихватили. Закопаем, и никто никогда тебя не найдет.

      – Я сказал правду, – взвыл Антон.

      – Ты же понимаешь, мы проверим, и если вранье вскроется, обижайся на себя: сам выбрал то, что заслужил.

      Полина подошла к Антону, в руках у нее был большой нож. Татьяна смотрела на нее и не вмешивалась. Полина провела ножом по шее Антона, тот от прикосновения холодного лезвия побледнел и чуть не обмочился.

      – Ну что, буду резать тебя частями, – глядя ему в глаза, с нескрываемой ненавистью сказала Полина. – Сначала ухо отрежу, потом пальцы, потом еще кое-что. Догадываешься, о чем я?

      – Ты не сможешь этого сделать! – кричал Антон. – Тебя посадят.

      – Вас же не посадили. Или ты думаешь, за групповое изнасилование по головке гладят?

      – Ты не докажешь, – визжал он.

      – Докажу. Но мне и не нужно это делать, я сама тебя накажу.

      Девушка засунула нож под рубашку Антона в районе пояса и резким движением рванула вверх. Ткань с треском порвалась, а парень охнул, почувствовав ледяное прикосновение стали. И тут же истерично выкрикнул:

      – Ты сама боишься! Ты блефуешь…

      Татьяна