Элантрис. Брендон Сандерсон

улицей под ними. Сеон бесцельно колыхался в воздухе, а порой принимался кружить на месте. Он находился слишком далеко, и Раоден не мог разглядеть эйон в центре.

      Дьюл заметил, что привлекло интерес Раодена:

      – Это сеон. Обычная вещь в городе.

      – Значит, то, что о них говорят, – правда?

      Галладон кивнул:

      – Когда шаод настигает хозяина, сеон сходит с ума. Здесь их немного; они не разговаривают, только летают вокруг.

      Раоден отвернулся. Он старался не думать, какая судьба ждет его собственного сеона Йена. Галладон глянул на небо:

      – Собирается дождь.

      Принц приподнял вопросительно бровь и перевел взгляд на безоблачное небо:

      – Как скажешь.

      – Поверь мне. Нам лучше вернуться под крышу, если только ты не жаждешь провести пару дней в мокрой одежде. В городе трудно развести огонь, все деревянное уже прогнило.

      – Куда пойдем?

      Галладон пожал плечами:

      – Выбирай любой дом, сюл, они все не заняты.

      Предыдущую ночь они тоже провели в заброшенном доме, но только сейчас Раоден догадался спросить:

      – А где живешь ты, Галладон?

      – В Дюладеле, – немедленно откликнулся Галладон.

      – Я имею в виду – сейчас.

      Дьюл задумался, с сомнением его разглядывая. Потом передернул плечами и махнул принцу рукой:

      – Пошли.

      – Книги! – восхищенно воскликнул Раоден.

      – Мне не следовало приводить тебя сюда, – проворчал Галладон. – Теперь мне от тебя никогда не избавиться.

      Поначалу Раоден решил, что дьюл живет в заброшенном винном погребе, но мнение его быстро переменилось. Воздух в помещении оказался суше и прохладнее, чем снаружи, хотя они явно находились под землей. Противореча собственным рассуждениям об огне, Галладон достал из скрытой ниши лампу и запалил ее при помощи кремня и куска стали. Глазам принца предстало в высшей степени удивительное зрелище.

      Помещение походило на рабочий кабинет. На стенах висели полки с книгами, а свободное пространство покрывали эйоны – таинственные символы эйонского языка.

      – Как ты разыскал это место? – восторженно спросил Раоден.

      – Набрел на него случайно, – небрежно ответил дьюл.

      – Сколько книг! – Раоден наугад снял книгу с полки. Обложку покрывала плесень, но текст не пострадал. – Вдруг мы сможем раскрыть секрет эйонов! Ты когда-нибудь мечтал об этом?

      – Об эйонах?

      – Об элантрийской магии! Говорят, что до реода элантрийцы могли творить волшебство, просто рисуя эйоны.

      – Вот так? – спросил Галладон, поднимая руку.

      Он быстро прочертил по воздуху пальцем – принц узнал эйон Тео, – и в воздухе остался висеть мерцающий белый след.

      Глаза Раодена распахнулись, и позабытая книга выпала из рук. Считалось, что только элантрийцы обладают способностью вызывать заключенную в эйонах силу. Также считалось, что с падением города их сила пропала.

      Галладон улыбнулся ему; в воздухе между ними продолжал