Позывные любви. Вилий Визильтер

меж явью и былью

      Бесплотная звёздная тень,

      Весьма припорошена пылью

      Таинственных млечных путей.

      И сквозь обветшалые шали,

      Как гроздья космических гроз,

      Её ожерелья сверкали

      Огнём лихорадочных звёзд.

      Забавно, легко, иллюзорно

      В вечерней и вещей тиши

      Словесные звёздные зёрна

      Слетали на почву души.

      И в детской душе прорастали

      Миражной надежды цветы

      На зыбком, пустом пьедестале

      Нелепой и дерзкой мечты.

      Мелькали времён полустанки,

      Вертелась житейская ось…

      Пророчество древней цыганки,

      Увы, не сбылось, не сбылось.

      Но всё же с упорством маньяка

      Ищу я в небесной дали

      Сигнала, послания, знака

      Мне, пасынку этой Земли.

Гамбург – Москва, лето 2002 г.

      Зеркала Земли

      Черны от пота злые чепраки.

      И черепа чернеют чернью вечной,

      И в ковыли ложатся пылью млечной

      Из-под копыт литые черепки.

      Держу в руках один из черепков

      Тех смутных лет, той старины глубокой —

      И смотрит на меня нетленным оком

      Судьба моя из глубины веков.

      Быть может, здесь, средь волжских ковылей,

      Я прикасался к влажному сосуду

      И пил напиток яростный и мудрый

      Из рук любимой Женщины моей.

      Прерванная Песня

      Любимая, мой Лебедёнок белый,

      Парит, едва касаясь ковылей.

      И стелются покорно перед ней

      Сухая степь и влажный волжский берег.

      Покой и мир хранит небесный зонт.

      Лишь где-то там, за запредельным мысом,

      Прошла орда какого-то Чингиса,

      Покрыв вуалью пыльный горизонт.

      Но это там, за дальнею чертой.

      А здесь, в голубизне, весь лучезарен, тонок,

      Парит над степью нежный Лебедёнок

      Моею воплощённою судьбой.

      Но вдруг у ног Любимой в ковыле

      Зажглись два сгустка ярости и злобы.

      И я рванулся в роковой чернобыль

      Судьбе навстречу и навстречу мгле.

      Застыл, смертельной лентою обвит,

      Рука не дрогнула. Я вырвал злое жало —

      И вздрогнула змея. И почва задрожала.

      Дрожала Степь от грохота копыт…

      Предчувствие

      Упругие, тугие ковыли

      В безмолвии вселенского простора

      Торжественно, неторопливо спорят

      О вечных тайнах матери-Земли.

      И в мареве полуденных лучей,

      В извечной дрёме, что вам нынче снится?

      Крутой аллюр взбешённой кобылицы,

      Каскад подков и терпкий звон мечей.

      Живые смерчи в крови и в пыли

      Сошлись лавиной ярости и мрака,

      Разбрызгивая капли алых маков

      В былинные степные ковыли.

      Ну а пока в узде и под седлом,

      В попоне из оврагов и курганов

      Спит чутким сном коварного вулкана

      Живая Степь в безмолвии