Жизнь начинается после смерти. юрий павлович елисеев

в страхе отступили. Стража преследовала восставших до райских пещер, где они укрылись в тоннелях и на предложения о прекращении бунта и выдаче властям Вергилия отвечали оскорблениями и градом камней. Так что, идите и приведите его ко мне. Мой секретарь Серджио поможет вам вести переговоры.

      Мы переглянулись и по молчаливому взгляду Алигьери я понял, что задание это совсем не вызывает в нём энтузиазма. Он развернулся и, не говоря ни слова, покинул кабинет Савонаролы. Я последовал следом за ним, Серджио за нами. Мы прошли дорожками Ангельского Сада, где вспугнули несколько ланей, которые вяло жевали цветы магнолий. Свернув у древнего дерева, в тени которого Ева открыла глаза Адаму, Данте углубился в густой кустарник и пошёл по узкой дорожке, к пещерам. По пути мы спугнули пастушка с пастушкой и они робея, исчезли в зарослях райских кущей.

      – Ишь какие прыткие! – Как ёжики. – Данте скрипуче рассмеялся.

      – Они, вроде, из другой оперы. – выразил я своё сомнение в легитимности этих персонажей на фоне райских кулис.

      – Да, они здесь так, для антуража…

      Ещё немного и кустарник кончился так же внезапно, как и начался и нашим взорам открылись проходы к пещерам, проложенные в скалах. Из стражников, преследовавших беглецов, остались только двое громил, которые маясь от безделья, сидели прислонившись к раскидистому дереву, напротив одного из входов в пещеры. Они оживились увидев Данте. Старший, сделав несколько шагов, подошёл к нам и спросил у Данте:

      – Если вы ищете своего друга, он там. – стражник махнул рукой в сторону пещер и добавил. – Их человек пятьдесят, а может больше. Вы пойдёте?

      Данте энергично кивнул, листья лаврушки на его голове зашелестели, он нагнул голову и нырнул в дыру пещеры. Пройдя вслед за ним, я увидел большое пространство, с причудливо раскинувшимся надо мной, искрящимся от бликов, потолком, который плавно перетекал в могучие столбы, растущие из озера. Мы проследовали за линией берега и попали в следующее подземелье, ещё более причудливое из-за нескольких водоёмов наполненных светящейся перламутровой жидкостью, освещавшей всё вокруг удивительным неоновым светом. В этой пещере мы увидели много подземных ходов в другие гроты и полости. Одни из них были совсем тёмными, а другие освещались слабым сумрачным светом. Мы заглянули в один из таких тоннелей и прежде чем наши глаза привыкли к полумраку, услышали окрик.

      – Стойте, больше ни шагу! У нас камни!

      Мы остановились. Серджио встал за моей спиной и посмотрел на Данте. Тот помолчал, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу, затем подал голос:

      – Публий – это я, Алигьери.

      Опять воцарилась тишина и потом раздался голос Вергилия.

      – Что тебе надо?

      Серая масса за спиной поэта заколыхалась, заволновалась бормоча неясные звуки, похожие на ропот обиженной черни.

      – Я пришёл помочь тебе. – сказал Данте. Получилось как-то фальшиво, но это уже не имело никакого значения. По тону, сквозившему в голосе Вергилия,