Буря в Па-де-Кале. Александр Арсаньев

государя!

      – Яков, иногда мне кажется, что я совсем не знаю тебя, – Мира убрала со лба тяжелую прядь непослушных волос. – Мне кажется, что Кутузов тобою бессовестно манипулирует!

      – Ты полагаешь, что всему виною Кутузов? – усмехнулся я. – В нашем мире есть люди, увы, куда более могущественные и влиятельные, чем Иван Сергеевич… Слышала ли ты когда-нибудь об адмирале Грейге?

      – Нет, – отвечала Мира, меняя нитку в иголке.

      Она извлекала свои принадлежности для вышивки из малахитового ларца. Индианка обрезала нитку изящными ножницами из чистого серебра. Она испытывала слабость ко всем этим милым женскому сердцу вещицам.

      – Ну так вот, – начал я, – в царствование Екатерины Великой военной присяге изменил масон Грейг во время военного сражения со шведским флотом у острова Готланда. Шведским флотом тогда командовал Гроссмейстер шведского ордена герцог Карл Зюдерманландский. Как масон шведского обряда, адмирал Грейг был у него в подчинении, поэтому он и бездействовал во время сражения…

      – И к чему вы мне об это рассказали, Яков Андреевич? – осведомилась Мира. Она всегда, когда волновалась, начинала обращаться ко мне на «вы».

      – Мне, по крайней мере, еще ни разу не приходилось нарушать военной присяги, – с горечью усмехнулся я. Иногда я сам сомневался в истинности того пути, который был мною однажды избран, не без участливой помощи Ивана Сергеевича.

      – Слабое утешение, – парировала индианка, – учитывая, что вы интригуете против своего Государя.

      – Тем не менее, правда на моей стороне, – отрезал я. – И на стороне Ордена! По крайней мере в данном конкретном случае…

      – Возможно, – пожала плечами Мира. Моя индианка не любила возражать мне в открытую.

      – Но, англичане и австрийцы никогда не выступят с Александром Благословенным в одном строю, – усмехнулся Кинрю, – особенно когда речь идет о восточных делах!

      – В этом я с тобой абсолютно согласен, – кивнул я.

      – Яков, ты выглядишь измученным, – заметила Мира и задула свечу. – Политические разговоры утомляют тебя. К тому же, ты так до сих пор и не отдохнул после своего долгого путешествия. Идем, я провожу тебя в спальню, – настойчиво проговорила она, взяла меня под руку и повела к лестнице.

      Я, разумеется, сопротивляться не стал.

* * *

      Утром, когда я вышел в гостиную, Кинрю положил передо мной на столик «Губернские ведомости» и «Вестник Европы».

      – Вот, полюбуйтесь, – кивнул он в сторону утренней прессы, из которой еще не выветрился аромат типографской краски.

      Я взял в руки журнал, но уже заранее подозревал о том, что в нем прочту. И я не ошибся, везде писали о восстании, вспыхнувшем на Балканах!

      – Ваша работа, – усмехнулся Кинрю.

      – Ну, не только моя, – в ответ отозвался я. – Мне только пришлось передать Александру Ипсиланти на словах некоторые инструкции…

      – Готов поспорить, – проговорил мой Золотой дракон, – что визит вашего