Право первой ночи для Лорда Тьмы. Ольга Коротаева

сдерживаю гнев и киваю. Страж делает знак двум воинам, что стоят у алтаря, угрожая жизни Никилии, и те опускают оружие.

      Мой самый счастливый день обратился кошмаром, и в груди болезненно ноет. Я бросаю последний взгляд на спину коленопреклонённой жрицы и, превозмогая дурноту, шагаю к выходу из храма. Он останется стоять, даруя надежду и веру всем нашим подданным. Отцу. Сестре…

      Потому что я прыгаю в пропасть.

      Глава 5

      Стою около узкого окна и через тусклое, почерневшее от магии северян стекло смотрю в пропасть. Она кажется бездонной и смертоносной, как и предстоящая встреча с лордом Тьмы. Каждый шорох, вызванный сквозняком, любой доносящийся звук заставляет вздрагивать и оборачиваться в ожидании…

      Прошло не менее часа после того, как жестокий стражник с жутким шрамом на лице втолкнул меня в эту комнату, но Вирг так и не появился. Нервы натянуты, как струны лютни моей сестры, и кажется, что я вот-вот сорвусь на крик. В груди заворачивается чудовищный вихрь ледяного ужаса и адски жаркой ярости.

      Я его ударю, пусть только попробует дотронуться до меня! Из приоткрытого рта вырывается стон. Что сделаю? Он – не знающий жалости воин, а я – слабая девушка… Бытовая магия против боевой мощи северян? Смех, да и только… сквозь рыдания.

      В голову упрямо лезут жуткие истории, которые так любят пересказывать друг другу служанки. Эти страшные сказки о том, что происходило в Ройепине, выжимают из лёгких воздух, заставляют каменеть тело. Бесполезно умолять о пощаде, напрасно взывать к чести…

      Чести?! О жестокости норзийцев не слышал лишь глухой. Сердце ноет при одном воспоминании о погибшем брате. Пальцы дрожат при мысли о раненом отце. Ненависть вновь поднимается во мне и затапливает чёрной волной.

      Я скольжу пытливым взглядом по скудной обстановке комнаты. Широкая кровать без матраса устлана звериными шкурами, в погасшем камине тлеют угли, рядом валяется чёрная кочерга. Внимание привлекает остриё на её конце. Если притаиться сбоку от двери и ударить лорда сразу, как тот сунется, то…

      Перед внутренним взором возникают картинки окровавленного тела, вбегающих стражей, моей казни… после того, что сделают со мной воины, лишившиеся своего лорда. Что тогда будет с девушками? И с моей семьёй? Со стоном прижимаю ледяные ладони к пылающему лицу и падаю на колени. Пол холодный, но дрожу я не от этого. Силы медленно утекают из меня, оставляя лишь опустошённость и ощущение полного бессилия.

      Когда скрипнула дверь, я едва могла шевельнуться – так вымотало меня ожидание жуткой участи. Слышу тяжёлые шаги, но головы не поднимаю. В наступившей тишине звякает железо, раздаётся шипение перемешиваемых углей, стук забрасываемых в камин поленьев и жадный треск возродившегося огня. Камень пола, на который я смотрю, лижет тень.

      Лорд не спешит, а я настолько выжата ожиданием и ужасом, что не ощущаю ни капли страха. Лишь пустоту и холод…

      Неожиданно на плечи ложится нечто большое и тёплое, но я даже не вздрагиваю. Чувствую острый запах соли, мускуса и кожи. Лорд накрыл меня