Мой рыжий грех. Майя Неверович

слушать? Или, как всегда, – закроется в комнате?

      Надев халат, вышла в кухню. Лера завтракала, уткнувшись в планшет.

      – Доброе утро, – я подошла к графину с водой и налила себе в стакан.

      В ответ тишина.

      – Лер, – я села напротив, – давай поговорим?

      – Вчера классно поболтали, мамочка, – дочь не отрывала взгляд от планшета, лишь жестом большого пальца продублировала оценку несостоявшемуся накануне диалогу.

      – Я сорвалась, да. Возможно…

      – Возможно? – Лера подняла глаза и смотрела на меня с ехидством. – Нет, ну что ты!

      – Хорошо, – вздохнув, согласилась я. – Да, я сорвалась. Но и ты…

      – Ма, – перебила дочь, – давай не будем портить друг другу утро! Ты всё сказала – я всё услышала.

      – Я об этом и хотела поговорить.

      Но тут в дверь позвонили. Мы вопросительно переглянулись.

      Судя по всему, Лера тоже никого не ждала.

      – Сделай музыку тише, – попросила я, вставая, – возможно, соседи пришли ругаться.

      Подойдя к двери, я нажала кнопку на видеодомофоне. На весь экран красовался букет ромашек.

      – Лер! Похоже, всё-таки к тебе.

      Дочь пошла и встала у меня за спиной:

      – Ромашки? Какая пошлость! Нет, у меня таких придурков нет.

      – Почему – пошлость? – буркнула я, нажимая на кнопку открытия двери. – Это же романтично.

      – Вот и забирай!

      Когда незваный гость поднялся, и я открыла дверь, то от удивления не сразу подобрала слова:

      – Как ты узнал мой адрес? И что это?

      Я растерянно смотрела на него, озираясь, как преступница. Что подумает дочь?

      На пороге стоял, довольно улыбаясь, Глеб. Это рыжее, вечно лохматое чудо с улыбкой Чеширского кота.

      – Доброе утро, – протянул он букет ромашек.

      – Откуда у тебя мой адрес? – почти членораздельно я перефразировала свой первый вопрос. Я не шелохнулась и ждала ответа. Из недр квартиры показалась дочь. Я зажмурилась, представив, что она сейчас нафантазирует.

      Глеб же как ни в чем не бывало пожал плечами:

      – Вообще-то, я здесь уже был. Пять лет назад.

      Ах да, он же говорил, что помогал искать Антошку!

      – Зачем это? – кивнула я на цветы.

      – Просто, – пожал он плечами, – захотелось.

      Он так же улыбаясь, кивнул Лере:

      – Привет!

      Дочь облокотилась на стену у входа в гостиную.

      – И давно ты секонд-хендом интересуешься? – съязвила она, вместо приветствия.

      – Ты о своём чувстве юмора? – подхватил Глеб. – Вообще не интересно.

      – Само собой. Ты же у нас в старьёвщики подался. – И дочь уже обратилась ко мне. – Мам, а мне его уже нужно папой называть?

      – Прекратите! Оба! – повысила я голос.

      Я чувствовала себя отвратительно. И перед Глебом было неудобно, хоть я и не понимала цель его визита с этими дурацкими ромашками, и перед Леркой оправдываться совсем не хотелось.

      – Глеб, прости, это