Роза белая. Владимир Минеев

забрать заявление. Когда мы отказались, она перешла к угрозам. Сказала, что нашу семью выселят из города в двадцать четыре часа, за организацию проституции. Естественно, её угрозы мы пропустили мимо ушей. А утром пришел участковый и показал четыре заявления, где было сказано, что мы предоставляли им в течение года, сексуальные услуги. И хотя он прекрасно знал нашу семью, уходя, посоветовал забрать заявление и не связываться с прокуратурой.

      – И вы забрали?

      – Да, другого выхода не было.

      – Прости за нескромный вопрос. Почему твоя сестра не сделала аборт?

      – Врач сказал, что аборт в столь раннем возрасте может повлечь бесплодие. Тогда мы решили, что она будет рожать.

      – И что потом?

      – Потом у девочки стало две мамы и бабушка.

      – Почему так?

      – Биологическая мать она, а по документам я.

      – Так бы и сказала, что удочерила дочь сестры.

      Они уже подошли к магазину, как Роза резко повернулась и бросилась к нему на шею. Её притворство было видно невооруженным взглядом.

      – И что это значит? – спросил он, хотя был не против, обниматься с ней прямо на улице среди белого дня.

      – Знаешь, а пойдём в бар, отметим наше знакомство – предложила она, отпустила его шею и чуть ли не силой потащила его в противоположную сторону.

      Он стряхнул её руки с себя и оттолкнул.

      – Я конечно не против бара, но такие перемены не от симпатии ко мне. Мне кажется, ты испугалась тех двух парней, что у тебя в магазине. Ты их знаешь? Кто они? Чего хотят?

      – Не твоё дело!

      Он схватил её за плечо и резко приблизил к себе.

      – С друзьями так не поступают Роза Александровна.

      – Мы знакомы от силы часа четыре, – напомнила она, – почему я должна считать тебя своим другом? Тем более я не верю в дружбу вообще, а тем более в дружбу между парнем и девушкой.

      – Больше всего на свете меня нервирует, когда меня оставляют в дураках. Или ты рассказываешь, в чём проблема, или я иду разбираться сам. Не даю гарантию, что твой магазин после этого будет целым.

      Теперь она схватила его за грудки и притянула к себе. При этом их носы практически соприкоснулись. Не открывая рта, она проговорила сквозь зубы.

      – Тебе видимо пограничник, жить надоело.

      – Не хочешь говорить, сам разберусь, – он попытался отцепить от себя её руки, но она уцепилась как клещ.

      – Ладно, я расскажу, – нехотя согласилась она, разжимая пальцы и опуская безвольно руки. – Дело в том, что они дали Маше наркотики на крупную сумму, для распространения на дискотеке. А Маша спустила наркотики в унитаз. За это её убили. Теперь они требуют с меня возместить убытки. У меня естественно таких денег нет, вот они требуют, чтобы я продала магазин и квартиру. Но, так как я ни квартиры, ни магазина продавать не желаю, они теперь требуют, чтобы я подписала генеральную доверенность на продажу квартиры.

      – Бьют?

      – Что? Ах нет, гладят по головке.

      – Как долго ты сможешь это терпеть? Пока все внутренности не отобьют?

      – Но,