Древние и не совсем древние технологии для извлечения атмосферного электричества и пьезоэлектричества. Александр Матанцев

Это существенно препятствовало массовой ликвидации молитвенных зданий.

      В 1929 – начале 1930 годов был принят ряд нормативных актов, серьезно ограничивших права религиозных организаций и духовенства и давший местным властям право закрытия церквей. После этого кампания по закрытию и сносу религиозных зданий стала массовой.

      В результате кампании по закрытию храмов, молитвенных домов, мечетей и синагог, например, в Ленинградской области из имевшихся до революции 2165 культовых зданий в 1917—1935 году было закрыто 1207. В самом Ленинграде из 421 здания было закрыто 316, в этом городе в бывшем «Доме Спасения» евангельских христиан разместился Дом безбожника. На Дальнем Востоке за три года (1929—1932) из 193 общин осталось 44, из 118 общин евангельских христиан – 42. Как сообщала костромская газета «Северная правда» (18 января 1930. №18), из 37 православных храмов Костромы к 1930 году было закрыто 14, ещё 19 планировалось закрыть в течение 1930 года. Одну из церквей планировалось отдать под антирелигиозный музей.

      Как отметила историк Татьяна Никольская, если в православии существование общины зачастую прекращалось с закрытием храма, то протестанты чаще просто «уходили в подполье» и начинали скрывать места своих собраний. 31 декабря 1929 года Комиссией по вопросам культов при Президиуме ВЦИК был принят закон об урегулировании колокольного звона, которое предполагалось осуществлять «в целях удовлетворения ходатайств граждан, сделавшихся особенно многочисленными в связи с переходом на непрерывную производственную неделю, о прекращении или об урегулировании колокольного звона, мешающего как работе, так и отдыху трудящихся», но, исходя из политической целесообразности, только «в тех городах и поселках городского типа, а также крупных торгово-промышленных селах, где большинство предприятий перешло или переходит на непрерывную производственную неделю». Полностью был запрещен трезвон – звон во все колокола. 16 мая 1931 г. Комиссия по вопросам культов при Президиуме ВЦИК постановила «по предоставлении НКФ и Рудметалторгом в Комиссию обстоятельного доклада, войти в директивные органы с ходатайством разрешить снятие колоколов с молитвенных зданий, в коих прекращен колокольный звон». Колокольную бронзу предполагалось использовать для изготовления мелкой монеты, не предавая данный факт широкой огласки – официальным был лозунг «Переплавим колокола на провода!». Переплавка колоколов проводилась в плановом порядке. Так, 8 октября 1930 года ВСНХ СССР вносит в СНК СССР предложение о проведении изъятия колоколов в городах, «где колокольный звон запрещен», причём предлагалось конфисковать «в квартале октябрь-декабрь 1930 года и в январе-июне 1931 не менее 25 тыс. тонн лома колоколов».

      Именно церковь составляла в СССР оппозицию большевизму, подвергалась истреблению со стороны советской власти, а ее священнослужители и рядовые верующие были в большинстве репрессированы. Из 69 000 православных храмов на начало войны 1941 года