По предварительному сговору. Сергей Николаевич Подило

в лицо Тихонову.

      – Никого мы уже не найдем, тем более никого не поймаем.

      – Это почему? – опешил удивленно Тихонов. – Что-то я тебя не пойму.

      – А понимать нечего. Пострадавших нет. И, слава богу.

      Степаныч вновь опустил голову на подушку.

      – К вечеру состряпаем рапорт и направим его руководству. Мол, организовали оперативно-поисковые мероприятия, с привлечением всех возможных сил. В настоящее время значимой информации получено не было. Продолжаем работать по установлению местонахождения негодяев, посмевших напасть на колонну. Все нормально, Дмитрич. Не забивай себе голову. Думаю, теперь желания ездить к нам с проверкой у них не будет длительное время.

      Тихонов немного постоял, впав в ступор, что-то соображая. До него стали доходить сказанные слова.

      – Я теперь врубился, – он ухмыльнулся и покачал головой. – Ну, вы блин даете.

      Из оперативной сводки за 15 мая по Чеченские Республики.

      Сегодня, около 10:30 часов, колонна из трех автомобилей оперативной группировки по Чеченской Республики, следовавшие по маршруту н.п. Ханкала- н.п. …, в двадцати километрах, не доезжая до места прибытия, подверглась обстрелу из автоматического оружия, группой лиц численностью около 5-6 человек. Благодаря умелым действиям личного состава, грамотному руководству заместителя начальника штаба группировки, получившего ранение во время боестолкновения, организована оборона автоколонны, в результате которой потерь среди сотрудников не допущено. Силами ОВД и ВОГОиП района организованы поисковые мероприятия по установлению лиц причастных к нападению.

      В сводке, к сожалению, было не указано, что ранение задней части ниже спины получено от беспорядочной стрельбы своей же срикошетившей пулей.

      Вплоть до окончания командировки проверки в отряде прекратились.

      И тут случилось ужасное. Неожиданно для всех, и для него самого, Веня затосковал. Теперь практически время он, лежал на своей натужено поскрипывающей кровати, заскучавши, отвернувшись к стене, уткнувшись носом в мобильный телефон. На вопросы он отвечал коротко или совсем отмалчивался. Во дворе ПВД за столом во время игры в карты перестал слышаться его закатистый смех. Никто больше с ревом не несся впереди всех в столовую, с миской похожей на тазик, и просить раздатчика положить побольше макарон с тушенкой. На поверках становился в тылу строя, после чего быстро и уныло возвращался в кубрик, принимая горизонтальное положение. Тщетно Куценко искушал его выходом на рынок, чтоб поесть жареного мяса или развлечь рассказами забавных историй и анекдотов. Все было напрасно. Лишь однажды Веня встрепенулся, когда услышал от Степаныча, обронившего мимолетом, в кубрике, выражение «военная травма». Он слегка повернул от стены голову и навострил ухо, стараясь вникнуть в суть разговора. Уже на следующее утро Веня сидел во дворе за столом, выпрашивая у более умудренных сотрудников о значении, так взбудоражившего его мозг выражение «ВОЕННАЯ ТРАВМА». Больше всего конечно его прельщала приставка «ВОЕННАЯ». Когда