Девочка с розовым клитором. К. Оксана

говорил ей Батя, а она не верила.

      В молодости Батя был красивый, спортивный, поэтому звали его не Вова, а Вальдемар, так он представился маме при знакомстве.

      Когда из правоохранительных органов его уволили, сославшись на превышение должностных полномочий, по воле случая, он стал электриком. Хорошим, кстати, электриком был. Его даже повысить хотели до начальника, но он предпочел выпивать дома сам с собой, и жить без завода, коллектива и руководства. Наверное, не об этом мечтал.

      Прав был Батя, все Олимпы давно заняты и от обычных смертных отгорожены другим уровнем жизни, и другой социальной лестницей. И сколько не фотографируйся на фоне Эйфелевой башни, в бизнес классе или на фоне дорогих авто, вход наверх, хорошо охраняется, и своих они там знают в лицо.

      И это страшно! Жить в стране работающих нищих. Да еще и в жопе мира, да еще и быть бабой!

      В 20-ть, кажется, что всё впереди, много путей и дорог. А к 40-ка уже всё понятно. И путей уже меньше и дороги с выбоинами.

      И уже понимаешь, что работая, больших денег не заработаешь.

      В России много зарабатывают только те, кому дают зарабатывать, укравшие мир, большие ребята.

      Незаметно на город Н. опустилась ночь и одинокая Г. в глобальных мыслях провалилась в сон.

      Глава 6. Жизнь, как в мелодраме. Внебрачный ребенок

      Тихо сердце зашить пытается,

      Жизнь – хирург…

      Ада-Ева была беззаботной и веселой, и, не смотря на свои за 30-ть, порхала разноцветной бабочкой и верила в счастье и семью.

      Она была рождена для любви! – так говорила ее мама. Любить и быть любимой! – был смысл ее жизни.

      Детство у неё было замечательным, она выросла в большом, дружном дворе, где все знали друг друга в лицо и по имени.

      С верою во все цвета радуги, она шла по молодой жизни, мечтая о любви.

      Со временем жизнь внесет коррективы, и она будет залечивать свои раны чистым виски, а пока про любовь, радость и молодость.

      Свою первую любовь Ада-Ева встретила рано, когда еще слыла недоступной королевой двора, и каждый хулиган, хотел раздвинуть ее длинные ноги. Но выбор пал на высокого, смуглого, жилистого и хорошо сложенного Женечку. Глаза у него были зеленые, как болото. В них она и утопла.

      Он любил ее на большой кровати по-взрослому, и его прибор для кайфа был огромным и твердым. Больше такие в жизни не попадались.

      Зимний день, когда она, провожала его в армию, был такой холодный, что на щеках замерзали слезы. А потом она месяцами рыдала и ждала писем.

      – И он писал: Привет, Мечта моя!

      Через три месяца, собрав последние копейки на билет, она летела во Владивосток, понимая, что не может больше без него жить. Чувства были такими важными, такими сильными, и такими большими, как космос. Остаться вдвоем с Женечкой, навсегда, на любой планете. И на хрен весь мир. Такого всепоглощающего чувства больше не будет никогда. Внутри всё пылало, горело, болело и взрывалось на тысячи вечных «Люблю».

      Она летела к нему на самолете, потом плыла на корабле, потом ехала на