Пепел и пламя. Кира Лихт

Оркусу – мастеру пыток, обитающему в Тартаре. В детстве мы с Маэлем частенько пробирались в его владения. У Оркуса в подземном царстве свои владения, они немного в стороне. Это самое низкое место в Тартаре. Там, внизу, происходят действительно ужасные вещи. Когда мы подросли, отец водил нас туда, – чтобы закалить и все такое, – но мы приходили туда и раньше. Развлекались, раздражая Оркуса. Он такой забавный, когда злится. Ирония заключалась в том, что он не мог нам навредить, потому что отец – его босс, и мы находились под его защитой.

      – Что, серьезно? – вздохнула я, качая головой. – Гулять по камерам пыток – жутко, а специально бесить кого-то – так вообще последнее дело. К тому же только потому, что он «забавный, когда злится». Дай угадаю: бутылек ты украл у него?

      – Само собой, – усмехнулся Энко. – Эта вещица показалась мне красивой, и я захотел ее себе.

      – Ну естественно, – театрально вздохнула я. – Я даже не удивлена. Со своими фанатками ты тоже так делаешь? «Она показалась мне красивой, я захотел ее себе и взял с собой».

      Усмешка Энко исчезла. Он слабо покачал головой и сказал:

      – Да ладно тебе. Это просто шоу, спектакль, чтобы соответствовать имиджу рок-звезды. Публика ждет такого поведения. Недавно у нас с ребятами было интервью. И вот представь: Ноа сидит в идеально выглаженной рубашке и рассказывает о том, что по воскресеньям любит долго сидеть за завтраком и читать газету. Девушка, которая брала у него интервью, чуть не уснула от скуки.

      У меня вырвался смешок.

      – Не впутывай сюда Ноа! Он классный. Джемма от него без ума.

      – Ты права. Похоже, они с Ноа отлично друг другу подходят. Ноа говорит только о ней.

      Я указала на бутылек и спросила:

      – А дальше что? Что нам с ним делать? И, самое главное, что за жидкость находится внутри?

      – Вообще-то ее используют для пыток.

      Я уставилась на Энко, широко раскрыв глаза.

      – Что, серьезно? Ты запер дверь, чтобы связать меня и пытать?

      – Ну мыслишки! – громко рассмеялся Энко. – Как тебе не стыдно?

      Я пропустила этот двусмысленный намек мимо ушей и снова спросила:

      – Что внутри? Давай колись!

      Энко взял бутылек и с тихим хлопком вытащил пробку.

      – Понюхай, – предложил он.

      Я окинула его недоверчивым взглядом.

      – Я ведь не останусь без носа?

      – Не попробуем – не узнаем, верно?

      С этими словами Энко поднес бутылек к лицу и глубоко вдохнул. Поморщился, но нос его остался на месте.

      – Ладно, давай сюда.

      Я взяла бутылек и осторожно принюхалась. От жидкости пахло остро, как если бы в соковыжималку положили свежий лук, чили и халапеньо. В носу стало покалывать, и мне пришлось на мгновение зажать его, чтобы не чихнуть.

      – Если кожа будет гореть от этого так же сильно, как нос, то про зуд я точно забуду.

      – Это экстракт яда доисторических медуз. Раньше их яд был куда опаснее, чем сейчас. Медузы – древние существа, они жили бок о бок с динозаврами, но за прошедшие тысячелетия многие