Пепел и пламя. Кира Лихт

побежала вниз по лестнице, напоминая розовый шарик, прыгающий по ступенькам.

      – Она любит печь, – сказала Джиджи, сверкая глазами.

      Тиффани тем временем проскользнула на пассажирское сиденье лимузина. Водитель – ее отец – снова нажал на клаксон, и мы помахали на прощание.

      – Наконец-то она нашла себе единомышленницу, – трагично прошептала Джемма. – Империя пирожков возрастет и станет непобедимой!

      Джиджи дружески пихнула ее локтем.

      – Пойдем уже. Мне еще нужно успеть сделать уроки, а потом – принять душ и прихорошиться перед свиданием, на что уйдет много-много часов.

      – Мне б твои заботы, – улыбнулась Джемма, взмахнув ресницами.

      – Ты что, не готовишься ко встрече с Ноа?

      – Готовлюсь, конечно.

      – Тогда ты и сама понимаешь, что я… – Джиджи посмотрела на меня и запнулась.

      – Прости, Ливия, – сказала Джемма, ласково погладив меня по плечу. Девочки резко посерьезнели.

      Я в ответ покачала головой.

      – Если вы будете постоянно переживать из-за меня, то так и с ума сойти недолго. Я не хочу, чтобы все и каждый разделял мое несчастье. Джиджи, я очень рада, что ты встретила парня, который от тебя без ума. И за тебя, Джемма, я тоже рада. Конечно, я скучаю по Маэлю, но в то же время прекрасно понимаю, что никто из нас не может изменить ситуацию. Вчера мы предприняли попытку освободить Маэля, у нас ничего не получилось, поэтому будем пытаться дальше. Джиджи, Джемма, я знаю, что вы рядом и что вы всегда готовы меня поддержать. Это самое главное. Поэтому не надо обращаться со мной как со стеклянной и не надо в моем присутствии тщательно подбирать каждое слово. Я хочу, чтобы вы веселились и радовались жизни. И я буду радоваться за вас.

      – Хорошо сказано, – прошептала Джиджи.

      – Согласна, – сказала Джемма и положила руку мне на плечо. – Поехали домой. Наконец-то рабочая неделя подошла к концу.

* * *

      Ровно в пять вечера Энко подхватил нас с Джиджи у станции метро, перед которой мы договорились встретиться. Я села вперед, на пассажирское сиденье, и, как только Энко остановился на светофоре, выключила композицию под названием «кот орет под волынку». Энко, радостно отбивавший по рулю несуществующий ритм, возмущенно воззрился на меня:

      – Эй, музыку выбирает водитель!

      – Знаешь, в первый раз это смешно, а во второй – уже опасно для здоровья.

      Видимо, Энко понял, о чем речь, потому что просто пожал плечами и сказал:

      – Что ж, ладно. Но в таком случае мне придется занять руки чем-нибудь другим.

      С этими словами он ущипнул меня за мочку уха.

      Я оттолкнула его руку.

      Тогда Энко ткнул меня прямо в ушную раковину. Стало щекотно, и я невольно вздрогнула.

      – Энко… – Я схватила Энко за руку, заставляя вытащить палец из моего уха. – Хватит уже.

      Стоило отпустить, как он снова меня ткнул. Сидящая за нами Джиджи чуть не подавилась от смеха.

      – Немедленно вытащи палец из моего уха! – сказала я. Прозвучало как полный абсурд. Джиджи фыркнула, зажав рот рукой.

      Энко