Цитадель в огне. Гай Юлий Орловский

отрезала эльфийка ко всеобщему удивлению, и откинула с плеча серебристый локон, выпрямляя спину. – Нужно заранее договориться о размерах жилища. Одинакового для всех. Иначе мощи никакого талисмана не хватит, чтобы удовлетворить аппетиты последних в очереди!

      Гном рыкнул:

      – Что значит, одинакового?..

      – Одинаковый размер земли, – пояснила эльфийка. – Круги или квадраты, не важно, но всем одинаковые. А там уже всякий создает, что хочет. Либо болото, либо лес. Да, все недовольны, но зато у соседа не будет больше. Для нас же не так важно, как живем сами, а куда важнее, чтоб сосед не жил лучше!

      Страг проговорил с неохотой:

      – Обидные слова, но в самое сердце… Не хочется такое признавать, но серый ушастик прав, будто и не эльфийка. Даже удивительно, что эльфийка, а он с нами. Ушастик, ты же с нами?

      – Но не с тобой, – отрезала Каонэль, сверкнув глазами. – И я не ушастик! Ты свои уши видел?

      Страг невольно коснулся кончиками пальцев уха, у него они в самом деле заостренные, память о матери, эльфийской чародейке, о которой старается забыть. Лицо потемнело.

      – Я человек, – отрезал он.

      Тарнат прогудел таким мощным басом, что голосок эльфийки вообще показался за пределами слуха:

      – Женщины дуры, все знают, но дуры из них не все. Наша серая умнее не только женщин, но и всяких там чародеев… Она права. Я согласен.

      Чародей сдвинул плечами.

      – Намечайте участки. Кстати, я согласен с вашим гномом, он первый сообразил, что сказала эльфийка, и потому поддержал сразу.

      Лотер буркнул:

      – Размеры?

      – Не слишком большие, – предостерег чародей. – Иначе их придется располагать по кругу далеко от центрального здания Советов. Сами ходить туда-сюда заморитесь.

      – Не заморимся, – отрезал Гнур с подчеркнутой неприязнью и поскреб ногтями подбородок, – но, конечно, ограничения сделаем. Например, квадрат в сто шагов. Каждая сторона!

      За его спиной прогрохотал огр:

      – Согласен… Но свой участок отмеряю сам.

      – Чего? – охнул Лотер. – Хотя… согласен, тогда я свой отмеряю сотней ворговских прыжков!

      Чародей терпеливо пережидал бурю возмущения. С моря подул легкий бриз и принес запах водорослей, которые обширно разрослись у кромки на камнях. Он поднял голову – в небе кружит чайка, пузатая и откормленная. Пару кругов она парила над плато, видимо выискивая что-нибудь съедобное, но не найдя ничего подходящего с криком умчалась в сторону моря.

      Хранители все шумели, скаля зубы и потрясая кулаками, наконец, чародей хотел уже вмешаться, но руку поднял Теонард, поднялся на ноги и заорал:

      – Послушайте!.. Да послушайте же!.. Моя башня полста моих шагов в диаметре. Я предлагаю замерить ее и, увеличив длину вдвое, сделать этот размер обязательным для всех!

      Голоса медленно умолкли, чародей всматривался в усталые лица, ночь прошла в тяжелых боях, сейчас многим жаждется просто упасть на землю и поспать хотя бы часок, а держатся на ногах лишь потому, что нельзя давать решать важные вопросы без них,