Военспец. Чужое лицо. Юрий Корчевский

козаки – народ тёртый, для них пустой обоз даже лучше. Товар-то поди ещё продай – с деньгами проще.

      – Стой, хлопчики!

      Один из козаков сразу направил своего коня к голове обоза – купцы обычно занимают место там. Двое остановили коней в середине, жадными глазами осмотрели сани. Товара не было. Да они издалека это видели, просто убедиться хотели.

      – Кто купец?

      Наум медлил. Отдать деньги – значит остаться без товара.

      И тут Андрей подал голос:

      – Ну я!

      Лучше принять удар на себя. Козак спрыгнул с лошади и направился к Андрею. Физиономия его не сулила добра: глаза были зло прищурены, на губах – кривая ухмылка.

      – А вот мы сейчас посмотрим, что ты за купец!

      К слову сказать, отличить по одежде Андрея от Наума было невозможно – такой же тулуп, шапка и валенки.

      – Деньги сам отдашь или помучиться хочешь?

      – Сам отдам. – Андрей расстегнул полушубок.

      Козак думал, что купец сопротивляться начнёт, отговариваться, что денег нет, и даже заулыбался, расслабился. Андрей же выхватил из-за пояса пистолет и с пяти шагов выстрелил козаку в грудь.

      Клуб сизого дыма закрыл козака, а когда он поднялся, козак лежал на спине. Он силился ещё что-то сказать, но изо рта текла кровь. Лицо на глазах бледнело – жизнь с каждой секундой покидала козака.

      Грохот выстрела, неожиданный для возничих и козаков, на мгновение ввёл всех в ступор.

      Тем временем, придя в себя, к нему скакал второй козак, замахиваясь саблей. Андрей схватил второй пистолет, лежащий на санях под рогожкой. Тело козака было закрыто лошадиной мордой, а в голову, да ещё на скаку, попасть было трудно.

      Андрей вскинул пистолет и выстрелил в голову коню. Против всадника пешему сражаться трудно, а коли козак без коня останется, шанс есть.

      Конь пролетел по инерции пару метров, передние ноги его подогнулись, и он завалился на бок, придавив козаку ногу.

      Всё, пистолеты разряжены. Андрей схватил с саней топор – теперь это единственное оружие. А от головы обоза уже гнал коня последний из козаков. Он не видел, что произошло, только слышал выстрелы, однако понял, что дело плохо: двое его товарищей убиты или ранены, а обидчик их жив.

      Когда прозвучали выстрелы, один из возничих успел вытянуть из саней запасную оглоблю. Летом в подводе их никто не возил, а зимой брали одну на весь обоз. В холода да после дождливой осени древесина в лесу влажная, ни на костёр не годна, ни для того, чтобы из неё оглоблю сделать. Вот возчик и успел сунуть её под ноги жеребцу. И как только исхитрился, в последнее мгновение. Ещё бы доля секунды – и конь проскакал бы мимо. Только споткнулся конь об оглоблю и перекувыркнулся через голову.

      Андрей кинулся к козаку, которого придавила лошадь. Да не к дальнему, а к тому, под которым лошадь убита. Тот стонал, но ногу из-под лошадиной туши успел наполовину вытянуть. Андрей тюкнул его по голове топором, утихомирив навсегда, и бегом кинулся к другому козаку.

      Конь, которого возничий сбил оглоблей, уже неловко