Отморозок Чан 2: Гелион. Исаак Вайнберг

упасть на колени и заплакать. Всё, за что я боролся, всё, ради чего жил – рухнуло. Неужели теперь я стану заднеприводным китайцем, облачусь в эту всю лакированную кожу, прищеплю прищепки с кисточками на соски и буду ебать мужиков, попивая через трубочку смузи из киви и звонко хохоча? Хотя… Киви сейчас хуй найдешь, так что есть ещё шансы на спасение. Да и что за стереотипное представление геев? Уверен, они не такие.

      Сука, блять! Ну вот! Началось! Я уже их защищаю…

      Так, надо успокоиться. Я не пидор и никогда им не стану.

      Ладно, понятно, что я что-то в прошлом неправильно понял, и мне просто показалось, что я трахнул мужика, и мне это понравилось. Опустим это пока. Сейчас важно то, что мне всё-таки надо попасть в этот лес, и не зря, значит, я испытываю такое непреодолимое желание туда попасть, хотя нихуя не понимаю для чего. Ну и теперь я знаю, что забыл всё не внезапно и не случайно: я знал заранее, что так будет. Короче, очень странная хуйня творится, но лучшее, что я могу сейчас сделать: пиздовать в глухой лес к ебучей отметке. Без компаса…

      Сука, блять, компаса-то нет…

      Ой, да и хуй с ним, что-нибудь придумаю. Что-то слышал про то, что мох растёт только на севере или что-то типа того. Полярная звезда, листики на лужах, медвежье говно – хуй знает, что это всё значит, но как-нибудь сориентируюсь, я же не еблан – я теперь учёный, дохуя слов знаю. Хотя, если действительно трахнул мужика, то еблан, конечно…

      Как оказалось, переживал за компас я зря. В деревне была организована стоянка: засыпанная гравием площадка за домами, у самого леса. Видимо, тут парковались те самые грузовики, потому что кроме как отсюда, они больше не могли ниоткуда ехать. Короче, от площадки в лес уходила тропа. Не широкая – машина там бы не проехала, но вполне себе заметная, и, сверившись с картой я понял: она точно, блять, ведёт к этой самой злоебучей отметке на карте. Ну как точно: скорее всего, блять.

      Уже темнело, а шароёбиться по лесу впотьмах не хотелось, так что решил заночевать тут.

      Вариантов по ночёвке было немного: спать на улице в надежде, что ночью меня не трахнет бредущий мимо места моей ночёвки медведь, или спать в одном из домов в надежде, что туда ночью не заберётся и не трахнет меня бредущий мимо места моей ночёвки медведь. Короче, выбор был сложный, потому как с одной стороны лучше пусть меня трахнут под звёздным небом, так как-то романтичнее, а с другой – в доме есть маленький шанс, что дырявые стены приглушат звук моих перепуганных воплей в достаточной мере, чтобы их не услышали другие медведи и тоже не подтянулись меня трахнуть.

      Вообще, я не уверен, что медведи любят трахать мужиков, но у меня в подземке был знакомый – Лёха Рыбак, так вот он пиздец как любил рыбу, настолько любил, что первым делом, как оказывался на любой станции, где давненько не бывал, у каждого торгаша выспрашивал, нет ли свежей или хотя бы солёной рыбки. Лёха Рыбак был человеком, который казался всем нам убеждённым, даже радикальным гомофобом, всем сердцем радеющим за целомудрие мужского очка. Короче, кончилась эта история тем, что Лёху застали ебущимся с каким-то бродягой, за банку тушняка.