Дневник Эбигайл. Кейси Эшли Доуз

ни то, что никогда не станет таким идеальным, как Питти – чего они хотели – но который вообще никаким не станет.

      Не знаю, почему маме об этом не сказали на ранних сроках.

      И у нас началась новая головомойка. Раз не получилось идеального – она решили вбросить все свои силы на поддержание в нем здоровья. Или хрен знает, что можно поддерживать в этом овоще.

      Короче принялись носится со своей новой игрушкой. Может, я и не относилась бы к Маркусу так враждебно, не заставляй они страдать меня из-за него. Мои интересы стали постоянно ущемляться, попираться и всякая такая срань.

      Даже сейчас – мы переехали в Лимертвилль без каких-либо семейных обсуждений, когда мне, блин, уже семнадцать лет, и можно было посоветоваться со мной. Но нет – они решили, что для Маркуса так будет лучше, а я прицепом потащилась следом, как их дополнение.

      И так с самого его рождения. Мамочка решила, что душа Питти просто повредилась во время перерождения, поэтому получился такой диагноз.

      По-моему, повредился рассудок мамы и диагноз там совершенно другой, но никто не хочет это признать и лечить.

      Сложно было полюбить Маркуса. Хоть я и понимала, что ненавидеть его не совсем правильно – вернее уж будет ненавидеть за это родителей, но моего чувства хватало на них на всех.

      Я их терпеть всех не могла. А им было плевать. Наверное поэтому, в нашей семье скандалы были не так часты и возникали только из-за меня.

      И вот сегодня, собственно, мы и приехали в наш новый дом. Уцененник – так я его называю, а мама жутко на это бесится. Она говорит то, что его продали за полцены, совершенно не сказалось на его качестве и вообще не стоит впредь кому-либо акцентировать внимание на то, что мы купили его со скидкой.

      А я назло буду. Уцененник – наш дом уцененник.

      Хотя по большому счету, он и правда не плох. Не отвал всего, конечно, но сойдет. Хотя бы моя комната есть.

      В нем три этажа, одна веранда, четыре спальни, два сортира и огромная столовая. Одну из спален отдали мне – вот роскошь-то, в старом доме приходились делить комнату с Маркусом. Предки думали меня этим умаслить, но черта с два. Отдельная комната и даже дом, намного роскошнее нашего предыдущего, не заменят мне друзей и парня, что я оставила в Беркли. А так же моего комфорта.

      Мне предстояло пойти со следующей недели в выпускной класс в совершенно новой школе. Может ли быть что-то более дерьмовое, чем быть новенькой в последнем классе? Вряд ли.

      В моей новой комнате уже была большая кровать, шкаф и пара тумбочек. Одна прикроватная. Да уж, пару постеров здесь не помешает.

      Весь вечер я занималась обустройством комнаты. Ближе к ужину мама позвала меня вниз и мы читали идиотскую молитву за благодать всего, что нам послал Бог.

      – И спасибо тебе, Господи, так же за диагноз, данный моему братцу – добавила я в конце и получила за это от мамы пощечину.

      Больше упоминания, что Маркус – даун, мама не любила только богохульства. Отец промолчал, как всегда.

      Отличный первый вечер.

      – Да пошло все