Осколки любимого сердца. Марина Серова

вы пытаетесь строить из себя эдакую мужичку, лишенную элементарных женских чувств и эмоций, – протянул он задумчиво и даже как бы про себя. – Во-первых, вам это не идет, во-вторых, в ваши годы и с вашей внешностью это совершенно лишнее.

      – А в-третьих? – буркнула я, не очень-то довольная тем, как клиент строит разговор.

      – А в-третьих, ваше обаяние, Женя, все равно все побеждает.

      Я немного растерялась и хотела было уже послать несостоявшегося клиента куда подальше. Но он еще раз похлопал меня по руке и еще раз ободряюще улыбнулся.

      – Я надеюсь, ваш гонорар в пятьдесят тысяч долларов не предусматривает легкого флирта с телохранителем? – фыркнула я и отдернула руку. – Давайте все-таки переходить к делу, или мы распрощаемся.

      – Простите. Трудно удержаться от комплимента, когда видишь перед собой красивую женщину.

      – Уже простила. Итак?

      – Итак, зовут меня Аркадий Ильинский, я – адвокат. Не буду скромничать, довольно успешный – «Ильинский и партнеры», может быть, слышали?

      Я кивнула – кто же в нашем городе не знает это известное адвокатское бюро, на счету которого немало громких дел. Среди клиентов «Ильинского и партнеров» были в основном схваченные в недобрый час за руку чиновники высшего звена, погоревшие на чем-нибудь бандиты и зарвавшиеся нувориши – у обычных людей денег на таких адвокатов нет. По слухам, одна предварительная консультация у Аркадия Ильинского примерно равнялась стоимости хорошего кухонного гарнитура.

      – Сразу хочу предупредить вопрос, который, наверное, вертится сейчас у вас на языке. Нет, неприятности, которые сейчас переживает моя семья, к моей профессиональной деятельности отношения не имеют.

      – Откуда такая уверенность?

      – Это довольно легко вычисляется. В последнее время я не вел сколько-нибудь «скользких» дел. И потом, адвокатов у нас не убивают, какой в этом смысл? Нам даже не угрожают и не шлют никаких предупреждений. Чинить препятствия в работе адвоката – это да, этим занимаются все, от следователей до прокуратуры, такая уж у них традиция. Но не более того.

      – Хорошо, допустим – пока только допустим, – что это так. А теперь…

      Он кивнул и сунул руку во внутренний карман пиджака. На свет появился дорогой блокнот в «корочках» из крокодиловой кожи, который Ильинский быстро пролистал, остановившись примерно на середине.

      – Вот. Это началось полгода назад – восемнадцатого ноября. Точность этой даты я устанавливаю по записи: «Передать деньги на устройство похорон Сони Заметовой». Соня – это школьная подруга моей младшей дочери, Ани. Ей было тринадцать лет, девочки очень дружили, Соня часто бывала у нас дома. Восемнадцатого ноября прошлого года Соня и Аня пошли в кино. Сеанс заканчивался поздно, я тоже задерживался на работе и встретить их не мог, а у Сониных родителей нет машины. Тогда я позвонил Анне и сказал, чтобы они взяли такси. Девочки вышли из кинотеатра, направились к стоянке, но свободных машин там не оказалось, и