Сказки для взрослых девочек. Елизавета Минаева

женщины это делают, должно быть, это какая-то форма мазохизма. Переписка не находилась, пришлось вбивать его имя в поисковике.

      Оказалось, что Дима удалил годы всех текстов, которые они отправляли друг другу, все признания, шутки и планы, он всё стёр. И заблокировал её в придачу. Марья захохотала вслух и отшвырнула телефон. Она чувствовала себя совершенно удивительно. Разбитой и собранной, униженной и победившей, пустой и полной энергии одновременно. Ей хотелось смеяться и танцевать, затем она задыхалась, ещё через минуту мурчала весёлую песенку. В полной уверенности, что она тронулась на фоне посттравматического стрессового расстройства и схватила биполярное расстройство, Марья решила вообще не думать о том, что с ней происходит, и оставить своё состояние психологу. Он умный, он пусть и разбирается.

      Она вспоминала их с Димой отношения, пытаясь отбросить чувства, и подумала, что их можно было сравнить с сериалом, где первые два сезона всё было красиво и захватывающе, а на третьем сценарист исписался, разлюбил своих героев и начал повторяться. Верный признак того, что пора выключать сериал.

      Маша откопала в сумке пачку сигарет и зажигалку, укуталась в одеяло, вышла на балкон и закурила. Перед ней открывался Чистопрудный бульвар. Не помогали застенчивые ивы, не помогали лодки на воде, а аккордеон попросту не звучал. И оставалось смотреть только на новогодние фонари, с которыми внезапно она почувствовала себя самым близким человеком. Таким же бездушным, раздражающим и совершенно бессмысленным. Хорошо, что ей было ради чего жить. Витеньке всё ещё был нужен подарок на тридцатилетие.

* * *

      Айзель: Я вот одного понять не могу. А почему они все такие безмозглые-то?

      Марья (разводит руками): Я задавалась этим вопросом много-много раз.

      Василиса: А ты знаешь, что там у него с этой бабой сейчас?

      Марья: Я поглядывала. Вроде как живут вместе.

      Варвара: Я, конечно, думаю, что один раз изменить – теоретически возможно, но вот такая история – уже, к сожалению, диагноз.

      Марья: Я вообще не понимаю, как мы с ним три года вместе продержались. Ему всегда нравились шлюхастые тёлки, которые из всего делают шоу. Это же совершенно не я.

      Люба: И поэтому ты «княжна-гусеница». Блин, ты, кстати, ни фига не гусеница, где твои складки на животе?

      Марья: У нас ни у кого их нет.

      Алёнушка: Протестую! Я ещё после ребёнка не похудела.

      Айзель: А я впервые в жизни регулярно занимаюсь спортом дома. Залы переоценены.

      Варвара: А я поднажрала, но не парюсь особо, Илье всё нравится.

      Ольга: Вы все прекрасные, и я вас люблю. Варвара, а вы с Ильёй, как всегда, пара года.

      Люба (обиженно): А я думала, все тут в восторге от нас с Антоном.

      Василиса: Прости, милая, мы просто в восторге от Антона.

      Все смеются.

      Айзель: На самом деле, когда вы будете