Сказки для взрослых девочек. Елизавета Минаева

охренел, на х… пошёл! И не смей его прощать»

      Марья вдохновилась возмущением подруг, но решила не вступать в диалог, чтобы оставить как можно больше гнева любимому мужчине. Она так и подумала про него и усмехнулась собственным мыслям. Ведь самое жуткое в том, что он не перестал быть любимым. Когда такое происходит, ты не можешь разлюбить человека за секунду, потому и так больно. Ты злишься, страдаешь, ревёшь, блюёшь, напиваешься, но делаешь это потому, что любишь и не понимаешь, как с этой любовью можно так поступить. Когда ты всю свою жизнь копишь в себе эту любовь, взращиваешь, хранишь как сокровище, она становится такой прекрасной, чистой, нежной, сказочной, волшебной. А потом находишь своего Диму и делишься с ним своим богатством. Он же в ответ крадёт её у тебя и бросает как кость тысячи подписчикам какой-то девки.

      Гнев Марьи успокаивался, её сердце билось бешено в предвкушении встречи. Чтобы занять себя, она открыла телефон и начала читать их с Димой переписку. Ещё несколько часов назад они смеялись над тем, что она очень хочет пойти в боулинг, он обещал ей устроить такое свидание. Они планировали провести вместе выходные, обсуждали книгу, которую он пишет, и присылали друг другу дурацкие селфи. Часть переписки была сразу после того, как он уже опубликовал своё лав леттер пельменогубой. И всё это вместе просто не сочеталось у неё в голове.

      Тут она услышала в двери поворот ключа.

      Дима вошёл в квартиру, как он всегда входил: красивый, лучистый, как будто зимой выступал филиалом солнца. Она подняла глаза на него, словно на своё волшебство, размазанная на секунду, но вовремя собравшаяся.

      – Присаживайся, пожалуйста.

      – А раздеться мне можно?

      – Если речь о куртке. Конечно.

      Дима смотрел на Марью, поджав уголки губ. Марья целилась в него стрелами из глаз.

      – Ну?

      – Что ну?

      – Рассказывай.

      – Ты что-то какая-то агрессивная.

      – А ты, прости, чего ожидал?

      – Марья, ты правда всё неправильно поняла.

      – ТАК А ЧЕГО ТЫ ТЯНЕШЬ?! – Марья перешла на крик. – После этого? Чего ты ждал?

      – Ничего же не было.

      – А как мне об этом узнать? Где мои доказательства?! – Из глаз Марьи хлынули водопады.

      – Маша, Машенька, это была просто глупость, для книги, я неправильно всё сделал.

      – Да что, бл…ь, за глупости? Я не понимаю. Есть ты, есть эта баба губастая, а я… – Марья запнулась, – а меня там нет.

      – Я тебе всё объясню, любимая.

      – А вот не смей! – Марья вскочила со своего места на ковре, убежала на кухню и притащила кинжал, который ей подарил один из клиентов в знак благодарности. Марья подпрыгнула к винтажному столику и воткнула в него кинжал со всей силой.

      – Вот теперь мне страшно, любимая.

      – А что тут страшного? Бери и втыкай в меня.

      – Да что ты говоришь такое.

      – Ты не понимаешь, что мне физически больно от всего, что я увидела и прочитала. Но делать мне больно – это же для тебя нормально, поэтому: вот, бери да режь, какая уже разница? Сердце мне можешь вырезать. Его там уже