Крах лояльности. Вячеслав Всеволодович Богданов

Мои парни обрадуются, услышав о перспективной и высокооплачиваемой работе.

      – Кого бы хотели добавить в свой творческий коллектив?

      – Много кого, – рассмеялся Гарсия.

      – Конкретнее?

      – В России успешно трудится господин Самойлов. Он открыл и исследовал информационное поле человека. Его открытие совершит переворот в нейропсихологии. Правда, на родине его теорию не признают.

      – Если этого русского обласкать, обеспечить всем необходимым, то он, скорее всего, согласится приехать к нам.

      – Вы просто Олле всемогущий.

      – Считаю, что мы договорились.

      Куртису предложил начать работу Центра изучения мозга, не дожидаясь окончания его строительства. Для этого использовать лабораторию нейропсихологии в университете. Советник связался с президентом университета, и все организационные проблемы мгновенно разрешились. Куртису также сообщил, что собираюсь пригласить на работу русского учёного Самойлова, и получил одобрение патрона. Теперь оставалось самое сложное: уговорить русского непризнанного гения покинуть родину и приехать к нам.

      Эту задачу поставил Миниху, своему помощнику, ловкому и сообразительному человеку, который свободно владел русским языком.

      – Поедешь в Россию, – наставлял я Миниха. – Встретишься с Георгием Самойловым. Этот умнейший человек совершил великое открытие, которое учёный люд не признал. Он нужен мне позарез. Вручишь Самойлову официальное приглашение на работу в наш университет, пообещаешь всё, что он пожелает: вид на жительство, в дальнейшем гражданство для него и его семьи, продолжение исследований, группу молодых и талантливых учёных, любое оборудование, публикацию и объективную оценку результатов работы, высокую оплату, комфортное проживание.

      Миних уехал в Россию, каждый день докладывал о проделанной работе, а через две недели вернулся.

      – Клиент окончательно созрел и скоро упадёт в нашу корзину, – подвёл он итог своей деятельности.

      Немного спустя прибыл долгожданный русский гений. Его с женой и сыном поместили в гостиницу, которую оплачивал Центр. В университете Самойлов познакомился с Гарсией и его сотрудниками, осмотрел оборудование лаборатории и остался довольным. Русский был назначен научным, а Гарсия – административным руководителем лаборатории. Самойлову предоставили возможность самостоятельно определить программу исследований. Теперь, когда с организационной точки зрения было сделано всё необходимое, осталось ждать экспериментального подтверждения спорной теории Самойлова.

      Два года исследователи напряжённо трудились. Было проведено множество экспериментов, для обеспечения которых потребовались новые и уникальные приборы и мощный квантовый компьютер. Я серьёзно рисковал, закупая эту дорогостоящую технику. В случае провала моя карьера бесславно завершилась бы.

      Куртис проявлял недовольство длительным отсутствием положительных результатов в работе университетской лаборатории.