Путь к себе. Земля чистых. Екатерина Жукова

еще на полтора месяца. По условиям договора плачу сразу за два месяца вперед. Как раз недавно заплатила.

      – А что потом?

      – А потом суп с котом, – я допила кофе.

      Разговор стал напрягать. Кроме того, я никак не могла отделаться от чувства никчемности – рядом с Артемом ощущала себя полным лузером!

      – А если быть вежливее и ответить нормально? – он посмотрел мне в глаза.

      Я встала со стула и подошла к окну. Не хотелось ему грубить, ведь он помог мне, но и откровенничать желания не было.

      – Артем, я очень устала, хочу в душ и спать. Спасибо тебе за помощь. Уверена у тебя все будет хорошо. Как–нибудь еще увидимся.

      – Увидимся, волчонок Аврора.

      Когда за ним закрылась дверь, я заплакала. Я плакала, пока принимала душ, и долго плакала, прежде чем уснула. Наконец–то я могла выплакать всю ту боль, что скопилась внутри. Слез было столько, словно я не плакала вечность и только сейчас могла выплакать все свое отчаяние. Мне кажется, что теперь я отлично понимаю, как люди сходят с ума, как именно происходит этот процесс! Ощущение такое будто я довольно близка к состоянию полного помешательства.

      Проснувшись утром желания жить, не появилось. Сломанное ребро еще давало о себе знать. Я приняла лекарство и снова забралась под одеяло. Настырный звонок в домофон помешал мне погрузиться в глубокий сон.

      – Кто?

      – Конь в пальто, открывай.

      Пока Артем поднимался, я надела шорты и майку. Открыв дверь, я увидела Артема с пакетом из супермаркета и пиццей. Он улыбнулся.

      – Ну же, а где доброе утро и улыбка?

      Я была удивлена столь ранним и совершенно неожиданным визитом.

      – Доброе.

      – В квартиру–то впустишь?

      Я растерялась.

      – Да, входи.

      Он разулся и прошел на кухню. Артем стал выкладывать продукты на остров и в холодильник.

      – Как самочувствие? Ребро за ночь не срослось? – он снова улыбнулся.

      – Это вряд ли, – я села на стул.

      – Тогда я думаю, ты будешь не против, если я похозяйничаю? Тебе ведь нельзя.

      – Буду не против. Тем более, ты уже это делаешь, – я искренне улыбнулась.

      У меня промелькнула мысль, что я ведь толком и не знаю Артема. Мы прожили в одной квартире около года, но почти не общались. Тогда я была настолько озлоблена и закрыта, что никого к себе не подпускала. Позже наше общение тоже было поверхностным, и, по сути, я мало его знаю. Но то, что он адекватный и человечный, так это факт.

      – С чем пицца?

      – С грибами. Я не знал какую ты любишь, – он поставил тарелки на остров и посмотрел на меня. – Надеюсь, ты пиццу ешь? А то я что–то не подумал, может фигура и все такое.

      Я усмехнулась.

      – Не беспокойся, моя фигура не пострадает.

      – Это хорошо. Тогда налетай пока не остыла.

      После съеденной пиццы мы перешли к кофе.

      – Знаешь, у меня тут мысли появились, хотел поделиться. Только строго между нами, договорились?

      – Звучит интригующе. Беспокоишься, что я солью инфо в Сеть?

      – Не в Сеть. Отец твой о моем предложении знать не должен. Он такое не одобрит. Конечно, если ты согласишься, то он все–равно