Маковка. Максим Олегович Ключник

хности которой играли слепящие блики, играя на мелкой ряби. Ветра почти не было, и двое парней, выбравшихся после пар поваляться в траве и посмотреть на бескрайнее голубое летнее небо, поснимали с себя футболки, свернули их в рулон и подложили каждый себе под голову, устраиваясь на подмятой сочной зеленой траве.

      – Клещей, главное, не нацеплять, – с опаской поглядывая на заросли вокруг себя, ответил второй парень, вытирая пот со лба и поправляя темную кудрявую шевелюру.

      Лева и Дима, два студента, опять сбежали с последней пары колледжа. Учеба уже подходила к концу, впереди их ждали два месяца необычайного наслаждения свободой. Они, как истинные искатели, уже строили грандиозные планы – куда поехать, как добираться и, главное, откуда взять деньги. На их счету было не так уж много вылазок – подобное занятие было всего лишь приятным бонусом к сложной и однообразной жизни, к которой они тщательно готовились. За исключением нескольких инцидентов, обычно парни учились довольно прилежно, несмотря на частые сторонние увлечения. Сейчас, когда в их колледже остались только факультативы, два друга решили дать себе поблажку и немного отдохнуть за городом.

      Местные угольные карьеры были памятниками старых времен, когда в их небольшом городе функционировали шахты. Несколько десятков лет назад уголь для огромной страны перестал быть необходимостью, и потоки финансов утекли в другое, более прогрессивное русло. Предприятия держались до последнего, пока окончательно не подступило банкротство. Ныне шахтерские здания стояли в запустении, металлические конструкции давно проржавели и, в периоды сильного ветра, угрожающее стонали и скрипели, желая сгинуть в отработанной горелой почве.

      – Дима, как думаешь, нам прогулы не поставят? – с сомнением спросил первый парень, худосочный, с жиденькой черной бородкой и усами. На глаза он надвинул кепку, что, честно говоря, ему не особо помогало в борьбе с изнуряющей жарой.

      – Да кому мы там нужны, – с усмешкой ответил друг по имени Дима. – препод сам уже засыпает, половина ребят не пошла. Лева, а слабо в карьере искупаться?

      Лева приподнялся на локтях, снял солнцезащитные очки, поправил кудряшки и хмуро посмотрел на друга.

      – Дурак, что ли? Там глубина метров восемьдесят. Не слышал, что там уже две девчонки утонули?

      Дима улыбнулся, приподнял за козырек выгоревшую кепку.

      – Тебе лишь бы слухи собирать. Ладно, повалялись и хватит, пойдем до меня. Нам на следующий месяц надо все детали поездки порешать. А заодно, – он подмигнул Леве, – купим по бутылочке холодного квасика.

      Нехотя надевая промокшие от пота футболки, парни забрали рюкзаки, и, напоследок бросив взгляд на терриконники, направились по вытоптанной тропе обратно. По пути им встречались брошенные кострища, запрятанные между камней бутылки и скинутые мусорные мешки в оврагах. Местность была испещрена разрезами и холмами, под ногами постоянно попадались острые камни и булыжники. Зачастившие по пути колючие сорняки цепляли высохшими ветками за открытые голени, оставляя еле заметные царапины.

      Леве нравилось бывать здесь, предаваясь полной звенящей тишине, отсутствию посторонних, во всяком случае, в дневное время, и виду измененной под людским влиянием природы. В своих путешествиях по заброшенным местам он нередко отмечал, что все, сделанное руками человека, ныне обветшалое и видоизмененное под круглосуточным надзором беспощадными погодными условиями, создает оригинальный, ни с чем не сравнимый вид, который можно разглядывать вечно и подмечать, как вереница случайных событий превратила некогда красивое старое здание в уникальный объект прошлого наследия.

      Тропа долго петляла между каменистых холмиков, пока не вывела друзей к окраине города. В частном секторе, граничащим с бывшей шахтой, стояла россыпь покосившихся от времени деревянных домиков с резными потускневшими наличниками на окнах и крыше. Кое-где возле крыльца сидели полные древние бабушки в старых потрепанных халатах и перепачканных платочках, охраняя спокойствие своего дома и прилежащей улицы. Лева с Димой постоянно переглядывались на них, получая в ответ подозрительные жмурящиеся взгляды.

      Спустя некоторое время частный сектор резко оборвался, старенькие домики сменились хаотичным леском и буреломом с непроглядными зарослями терна и ковыли. Под ногами начал угадываться старый разломленный асфальт, который явно был положен задолго до рождения Левы и Димы. Пройдя несколько кварталов по однотипным улицам, они зашли домой к Леве.

      В квартире было душно и темно. Когда наступала невыносимая июньская жара, Лева всегда перед уходом на учебу задергивал плотные шторы, дабы не свариться в небольшой хрущевке со слабенькой вентиляцией. Друзья прошли в большую комнату, уселись каждый в отдельное кресло. Дима запрокинул голову и тяжело выдохнул.

      – Левчик, ну что будем думать?

      Лева достал с журнального стеклянного столика пачку бумаг, разложил вокруг себя и принялся изучать разложенные карты и записи. Дима каждый раз удивлялся, насколько друг всегда подходил к делу тщательно – на топографических картах, регулярно покупаемых в местном книжном магазине, всюду находились пометки и