Невидимая сторона Луны (сборник). Милорад Павич

не подозревая об этом!

      «Может, это мое настоящее, тайное имя, которое я только сейчас узнал?» – спрашивал он себя, и сердце его билось так, словно хотело выскочить наружу.

      Он попросил, чтобы к нему пришел переночевать его внук, Алекса Клечак, который жил с родителями неподалеку, но успокоения это не принесло. Он заварил луковый чай и пил его, зажмурив левый глаз; затем оба долго лежали, не засыпая, и смотрели, как в комнате светятся зеркала. В эту ночь Неделько Михаилович опять видел сны, идущие от конца к началу, но утром все-таки встал и отправился на почту. Проверка бандеролей его утомила, и после работы он решил, как обычно в субботу, зайти пообедать в «Боснийскую Краину», ресторан на улице Рузвельта. Там он, целуя ноготь на своем пальце, подождал обед. В какой-то момент между двумя ложками фасоли он по обыкновению засвистел и тут же содрогнулся, вспомнив, что именно он свистит.

      «Не зовет ли меня кто-то этим свистом со спрятанным в нем именем?» – спросил он сам себя, и сердце у него в этот миг трепыхнулось, как рыбина, а одна ложка фасоли, одна-единственная, показалась очень соленой, гораздо солонее остальных. Раздумывая о вкусе соли, который один неизменен, тогда как другие вкусы не повторяются, Неделько Михаилович ненадолго заблудился в мыслях, но потом все стало, как прежде. Он вернулся домой, лег спать, а наутро извлек из своей сумки нарукавники (которые принес домой, чтобы постирать) и ложку. Ложка была из ресторана «Боснийская Краина», очевидно, он украл ее именно там, только не помнил, когда именно и как. Впрочем, это его ничуть не удивило. Он поразился другому – впервые в жизни он знал, зачем это сделал. Спокойно взяв ложку, он внимательно рассмотрел ее, поскреб ножом и убедился, что состав, из которого она сделана, отвечает его намерениям. Сам удивляясь своей ловкости, Неделько Михаилович спустился в литейную мастерскую в лощине под домом, где по воскресеньям никого не было, и сделал там, среди отливок и форм, небольшую форму из глины и извести. Трудился он умело и с удовольствием, словно всю жизнь только этим и занимался.

      «Не только грабли должны быть, но и вилы!» – думал он, работая.

      Смеркалось, пошел и вскоре прекратился дождь. Неделько Михаилович заканчивал форму наперегонки с дневным светом. Он не чувствовал больше усталости, хоть работал целый день, и наконец расплавил ложку и сделал отливку. Кроме серебра, он добавил в смесь немного красноватого металла от другой ложки, желая, чтобы тот, расплавившись, окрасил монету, которую он отливал. Достав из формы остывшую отливку, он увидел перед собой небольшой круглый кусок металла, на одной стороне которого было лицо усатого и бородатого человека, а на другой – инициалы «Н. М.», и Неделько Михаилович задумался, кому принадлежат эти инициалы – ему самому или тому, кто носил имя из свиста. Чтобы передохнуть, он подошел к окну и увидел, что по улице Османа Джикича, где он находился, движется к кладбищу какая-то процессия. Среди людей Неделько Михаилович заметил своего внука Алексу в синей кепке. Он постучал в стекло, мальчик обернулся