Прощальный подарок Жужелицы. Андрей Константинович Хворостов

очень неприятное. – Вызовы тут не практикуются. Не хватало притащить в дом СПИД или ещё какую-нибудь заразу. У меня здесь постоянно живут служанки специального назначения, нелегалки-мигрантки. Все красивенькие, нежненькие, ухоженные. Есть светленькие, есть смугленькие. Даже таечка и негритяночка имеются. Выбирайте любую. Можно и двух, если хватит сил. Вот, посмотрите!

      Она провела Вирятина в комнату отдыха и включила экран со снимками девушек. У каждой были сфотографированы и лицо крупным планом, и обнажённое тело в разных ракурсах.

      – Видите, какие у меня девахи? – похвалилась Дремлюгина. – Одна краше другой!

      – И любая согласится?

      Ирина Геннадьевна посмотрела на Вирятина снисходительно, как на ребёнка:

      – Пусть только попробует заартачиться! У меня с ними разговор короткий. Если что не так – сразу выброшу в лес без копейки денег, без паспорта и без верхней одежды. Поблукает полдня среди осин – станет, как шёлковая… если кабан её не запорет.

      – Суровая вы женщина!

      – Бизнес заставляет. С одними мосты надо навести, с другими… Чиновничка умаслить, силовичка задобрить, делового партнёра к себе расположить. Не хватало ещё, чтобы какой-нибудь мой план сорвался из-за капризов девки-нелегалки! Все они у меня вышколены, все вымуштрованы. И при этом никаких контактов с внешним миром, никаких левых связей, никакой заразы… Чисты, как слеза: их каждую неделю проверяют врачи. Ну, как насчёт девочки?

      – Нет настроения, – сам не понимая почему, сказал Вирятин.

      – Если передумаете, скажите банщику.

      Ирина Геннадьевна вывела Вирятина назад в коридор и нажала на кнопку лифта.

      – Когда закончите париться, не тащитесь назад через мастерские. Поднимитесь на этом лифте, и окажетесь рядом с гостиной. Видите, как здесь всё продумано! Теперь идите и раздевайтесь, банщик к вам спустится минуты через две-три.

      С этими словами Дремлюгина запрыгнула в открывшуюся кабинку.

      Через два часа *

      Когда Вирятин поднялся в гостиную, он увидел Ирину Геннадьевну, отдыхающую в кресле перед камином. Как и вчера, в картинной галерее, она откинула голову назад и то ли дремала, то ли о чём-то размышляла.

      Лишь когда Павел Валентинович почти вплотную к ней подошёл, она открыла глаза, вызвала домработницу и приказала заварить чай. Затем велела ему сеть на диван, рядом с которым стоял журнальный столик, а сама встала и посмотрела в окно.

      – Дождь усиливается, – сказала она. – Оставайтесь здесь. Комнату я вам выделю.

      – Неудобно как-то… – замялся Вирятин.

      – Оставайтесь-оставайтесь! Кстати, что к чаю подать? Что-нибудь сладенькое? У меня готов яблочный пирог и есть дикий лесной мёд. Будете?

      Вскоре вошла служанка, поставила на журнальный столик чайник и вазочку с мёдом, разлила чай по чашкам и удалилась. Ирина Геннадьевна села на кресло недалеко от Вирятина и ласково на него посмотрела.

      – Так о чём мы договорились? – задушевно спросила она. – О том, что вы мне поможете, правильно? У вас ведь есть поклонница