Мой Любимый Герцог. Bianca Blythe

едва пискнула.

      — Отдай это мне! – завизжала Джульетта.

      — Так ведь ты не умеешь стрелять! – запротестовала Женевьева, — Он понадобится нам, чтобы защитить себя!

      — Чепуха! – перехватила Джульетта блестящую рукоятку.

      Карета остановилась. Снаружи раздались шаги, идущие без разбору по шелестящим листьям и хрустящим веткам. Дверь открылась, и Джульетта махнула головой в ее сторону.

      Перед ней предстал мужчина.

      Мужчина в маске.

      Джульетта усомнилась в том, что Тимоти взял в привычку носить маски.

      Глаза незнакомца округлились, будто бы он не ожидал увидеть пассажиров в карете. Пусть отец Женевьевы и был богат, но все-таки отправлять одного кучера с пустой каретой было слишком даже для него.

      — Приветствую, — протянул человек в маске бархатным тенором.

      Тимоти, невзирая на его прекрасный характер и обширные знания о лошадях и экипажах, никогда не звучал так успокаивающе. Этот голос больше подходил одному из джентльменов, что сейчас потягивают бренди из хрустальной посуды на балу в доме Женевьевы.

      Та бросила раздраженный взгляд в сторону своей сестры, и Джульетта вспомнила, что держит пистолет.

      — Вы очень храбры, — продолжал незнакомец, и хотя девушка не видела его рта, она была уверена, что он улыбался.

      Она забавляла его.

      Забавляла ее выражением величайшей свирепости из всех, что она могла добиться.

      А ведь ей не часто удавалось направить на кого-то пистолет.

      — Не стоит вам быть здесь, — упрекнула она его, не опуская ствола оружия.

      ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

      Лукас даже не дрогнул, глядя прямо в направленный на него ствол, хотя в душе он надеялся встретить преступников, вооруженных похуже. А даже, если ему и приходила в голову мысль о том, что он может попасть на мушку, то она явно не сопровождалась видом молодой девушки в свободном платье, украшенном бантиками и оборочками, которые блестели, отражая свет маленькой лампы, качающейся под крышей кареты.

      И уж точно ему не могло прийти на ум, что напротив девушки с пистолетом будет сидеть еще одна в таком же безумном наряде.

      Нет, эти девушки точно не походили на преступниц. Уж Лукас-то знал.

      Несмотря на то, что некоторые банды придерживались весьма прогрессивных взглядов (или, что более вероятно, старались набрать как можно больше лиходеев) и принимали в свои ряды женщины, никто из них не стал бы носить таких роскошных нарядов. Кружева, допустим, расценивается такими женщинами как что-то непрактичное, так как кружевная одежда легко рвется, что делает ее выбор весьма посредственны в случаях, когда вам надо перелезть через забор или пробираться между высоких трав. На мгновение ему вспомнилось, как ему пришлось скрываться