Падение Серого. Сергей Васильев

уставилась на куратора, но уже вполне легитимно – на сияющего кланявшегося рона уже пялились все сидевшие на улице, часть зала, куча зевак, и толпа побросавших работу официанток. Ну и, ожидая моего хода, на нас посматривали. Варабадур громко, слышимо шефу, взвыл:

      – Тридцать сребреников!

      Рон только плечами пожал и руки развёл – для всех типа победил и оппонент в нокауте, а для завербованного, что сам пролетел из-за жадности, заканчивай сделку, и пора идти.

      Дальше была маленькая трагедия. Моя официанточка получила золотой и просьбу разменять, принесла монетки. Тридцать монеток по одному сребренику я составил тремя жалкими после грёз роскоши столбиками посреди стола. Отдал сдачу от размена офонаревшей официантке. А как офонарел втоптанный в дерьмо и так бывший в дерьме сантехник-шпион.

      Я указал пальцем на грудь Варабадура, надел перчатки, расстелил тряпку, взял стопку перепачканных старым дерьмом разных оттенков и разной грязью и ржавчиной бумаг. Полистал, посмотрел, для виду поводил лупой. Но смотрел я больше на рожи шпионов. И на грязь, не свежую. И интуиция моя подсказывала, и разум, что бумаги настоящие! Я спросил и узнал с какой периодичностью и как чинильщик сортиров ходит во дворец. Узнал словесный пароль для всех ремонтников сортиров, да и водопроводов, и кое-чего похожего. Несложный, «Река из говна».

      Ожидаемо не получил пайцзу на вход во дворец, но увидел как она выглядит. Позеленевший медный кругляш с надписями и рисунками, но он был в коробочке, с выдвижной полочкой, откуда его мог взять слишком брезгливый, чтобы прикасаться к ремонтнику, стражник. Отлично! Значит и обыскивать не будут, если марафет правильный навести! И я снял перчатки и взял пайцзу, рассмотрел, почувствовал вес…

      Официантка принесла мешочек. Два мешочка. В один я затолкал бумаги, отдал Гору. Он небрежно затолкал добычу в подсумок, что и правильно – мы же, ха, ничего ценного не купили. Да и что ценное стоит тридцать сребреников? Терпила отправился восвояси, звеня в кармане мелочью на омнибус, фигурально выражаясь. Я хмыкнул:

      – Но он успел побыть богачом! Ведь он это ОСОЗНАВАЛ! Переживал!

      – Ты как всегда невероятен, ПРОХОДИМЕЦ… И мне его не жалко… – пробормотал Гор. – Но как ты понял, что он согласится?!

      Я не ответил другу сразу. Сначала посмотрел, как радостный, что победил в такой пантомиме, рон расплатился монеточка в монеточку с нашей же официанткой. Затем я поднял руку вверх, призывая внимание. Действовать решил без изысков, но и без промаха. Показал рона и ронку. Дал кулаком в морду рону. Уложил воображаемую подёргивающуюся тушку на край стола, стянул воображаемые штаны. Взял вполне реальный окурок сигары и затолкал, даже ввинтил в воображаемую задницу! Что тут началось! Даже не ржач! Вой, плач, стоны! Граф Восток протянул руку для выигрыша в пари, но я с улыбкой помотал ему, хотя как бы всем, пальцем, это только НАЧАЛО! Сказал негромко Гору, пережидая весёлый бедлам:

      – Он завербован, а скорее всего сам пришел в Тайное Агентство. А тот рон агент имперский. И засранец не мог не отдать нам карту! Хоть даром, иначе с него за