Седое сердце мира. Сборник прозы. Владимир Евгеньевич Псарев

людях. Где-то в глубине уже становившихся бесконечными социальных лент отыскалась симпатичная девушка, пытающаяся петь. Звали ее Анастасией, но полным именем она просила себя не называть, поэтому не будем. Прекрасный голос и вызывающая уважение искренность. Даже наивность. Что-то по-человечески зацепило, и я до сих пор не могу разобрать, что именно. Я не писал до того дня незнакомым людям, не пользовался никакими сайтами знакомств и специально не искал друзей. Оказалось, что она из Красноярска, в котором я уже бывал, и до которого рукой подать.

      Неожиданно завязавшийся диалог ускорял томный вечер, и кофе я допивал уже холодным. На следующий день мне предстояло выдержать экзамен. Каюсь: не помню наверняка, чем меня тогда мучил исторический факультет. Соответственно, содержания предмета я не помню тоже. Больше волновал первый в моей жизни самолет, на который еще предстояло успеть сразу после закрытия зачетной недели. Ввиду катастрофического отсутствия денег такси я себе позволить не мог, но судьба столкнула меня с незнакомой до того момента сестрой по несчастью – студенткой первого курса факультета естественных наук, которая согласилась разделить со мной плату.

      Вживую я увидел Лилию – так ее звали – как раз на крыльце студенческого общежития перед самым выездом. В дальнейшем, дабы избежать путаницы (еще поймете), я буду называть ее Лильен. Она показалась мне намного старше: суровый восточный взгляд из-под капюшона, натуральные черные волосы, очень плавные движения и хорошо поставленная речь. Я точно помню время: двадцать минут пятого двадцать восьмого декабря. Я чудом успел завершить все дела в университете, ужасно запыхался, пребывал в шоке от успешной сдачи предмета, в котором не разбирался, и с мыслями был не собран. Мне совестно производить такое первое впечатление, ведь второго раза, как верно замечено классиками, может не представиться. Тогда я еще дрожал над своей репутацией, считая оную залогом успеха, но именно Лильен все почувствовала и тут же объяснила, что нужно один раз репутацию испортить, чтобы больше о ней не переживать и просто жить. Мы целый час, пока ехали из Академгородка в Толмачево, разговаривали обо всем на свете: хорошо помню, как девушка обильно сыпала терминами из области биохимии. Существо она для меня совершенно инопланетное, познав морфологию которого я словно надеялся понять саму суть этого фаустоподобного мира.

      Уже в Сургуте я показывал всем друзьям фотографии новой знакомой и гордился тем фактом, что она всем понравилась. На какое-то время я успел забыть о Насте из Красноярска. Мимолетное знакомство могло им и остаться, но роль, предначертанную человеку в твоей жизни, ему не миновать. Она сама о себе напоминала, и о ней напоминали рекомендационные алгоритмы социальных сетей. В январе, оказавшись по работе в Кемерово, а работал я тогда обычным экспедитором на половину ставки, я занял еще немного денег (да-да) и специально уехал в Красноярск. И Настя, и Лильен вызывали у меня не столько мужской интерес, сколько общечеловеческий. Странно признаваться: