По горящим следам Серафима. Юлия Дуюнова

в руку.

      – Нет, закрой глаза. Прислушайся к своему телу, к своей руке. Твои ощущения должны дать тебе ответ.

      Арина закрыла глаза и для надежности повернула голову в сторону. Сначала, как и в первый раз, ничего не ощущалось. Потом рука начала потеть и от налетевшего ветерка ей стало прохладнее. К тому же, кицуне видимо решила пошутить, начав слегка щекотать ладонь.

      – Не щекочи меня, Сэнсэй, – попросила Арина.

      – А я ничего и не делаю, – ответил голос издалека. Удивленная девушка открыла глаза, обнаружив кицуне по колено в воде пруда. Забытый камушек упал на ладонь.

      – Расскажи, что ты чувствовала? – попросила лисица.

      – Ничего, – ответила Арина. Ей все же не верилось, что кицуне не трогала её руки. – Ничего кроме того, что моя рука стала слегка потеть и от ветра ей стало холоднее. А потом легкое щекотание, еле чувствуемое и нежное. Это была ты?

      Кицуне покачала головой, продолжая смотреть на противоположный берег пруда на нежившихся на траве толстых лягушек.

      – Я не подходила к тебе, дорогая. И ветра тоже не было. То, что ты почувствовала – это и были физические проявления твоей чакры. Разве ты не помнишь ту птичку, которую вылечила, еще будучи в Девиллаире?

      Арина нахмурилась, услышав столь далекие её воспоминания.

      – Я не рассказывала тебе о своем пребывании у Константина…

      – Мне и не надо ничего рассказывать, я сама многое вижу. Так что, разве ты забыла? Тот всплеск эмоций, который пережила, впервые почувствовав присутствие своей силы?

      Арина надолго ушла в себя. Да, когда-то она вылечила бедного птенца, но ощущения, которые она испытала… Это было так давно. Негативные воспоминания последних дней пребывания в Девиллаире, предательство друга, потеря детей, плен у орков – все это легло таким тяжелым грузом, что легкое и радостное воспоминание затерялось в закоулках памяти. Все время после того, как девушка пришла в себя, она уделяла разжиганию ненависти к Константину и его приспешникам, представляя, как будет пить вино из его черепа, позолоченного и обработанного искусным мастером в чашу.

      – Это было нечто приятное. Легкое, ласковое, теплое. Не такое, как сейчас. Новые ощущения более холодные. Это будто жевательные резинки со вкусом малины и мяты. Обе приятные, но абсолютно разные.

      Кицуне нахмурилась, воспринимая информацию о незнакомом ей «блюде», но вскоре (слегка воспользовавшись мыслями Арины), лисица удовлетворенно кивнула. Солнце стало клониться к закату.

      – Эти изменения, как предположила Нидриэль, и я с ней согласна, вызваны тем, что в тебе поселилась другая сущность. Более холодная и сильная. Но что удивительно, у вас происходит симбиоз. Такие ситуации нередки, когда маг впускает в себя потусторонних жителей, но обычно это все происходит по-другому. Краски живут независимо друг от друга. Рядом, но независимо. Когда я смотрю на тебя, то вижу один цвет – ярко синий, от него тянет холодом, но одновременно с этим нежностью