Тлеющий огонь. Пола Хокинс

тупица, кретинка, психопатка.

      Дэниел Сазерленд назвал ее гребаной психопаткой, когда она набросилась на него и стала отчаянно пинать, бить и царапать. Он схватил ее за предплечья, так что его большие пальцы впились в ее плоть: «Гребаная психопатка… сумасшедшая сука!»

      Как же быстро все произошло! В один миг она лежала на его кровати и курила сигарету, а уже в следующий оказалась на тропинке с перепачканным кровью лицом и его часами в кармане.

      Спускаясь с детективами по лестнице, Лора задавалась вопросом, как она могла сказать им правду. Да, она на самом деле взяла часы из-за злости, но, как ни странно, и из-за надежды тоже. Ей хотелось наказать его, но при этом иметь повод вернуться, чтобы еще раз с ним увидеться.

      Но теперь это уже невозможно.

      5

      В полицейском участке эксперт – молодая женщина с доброй улыбкой – поскребла под ногтями Лоры, взяла мазок с внутренней стороны щеки, а потом медленно, осторожно расчесала ей волосы. Это оказало на Лору такое умиротворяющее воздействие и так сильно напомнило детство, что на глаза невольно навернулись слезы.

      В голове у нее снова зазвучал голос Дейдры. У тебя нет чувства собственного достоинства – вот в чем твоя проблема, Лора. Дейдра, худосочная женщина с суровым лицом, в объятиях которой отец Лоры искал утешения после ухода матери, разбившей ему сердце, могла при необходимости перечислить целый ворох проблем Лоры. Но особое значение она придавала ее низкой самооценке, считая это главным недостатком. Ты недостаточно себя ценишь, Лора. По сути, твоя проблема именно в этом. Если бы ты ценила себя хоть немного больше, то не пошла бы с первым встречным, обратившим на тебя внимание.

      Через несколько дней после того, как Лоре исполнилось тринадцать, она пошла на вечеринку к подруге. Отец поймал ее, когда она тайком пробиралась домой в шесть утра. Он схватил ее за плечи и принялся с силой трясти: «Где тебя носило? Я с ума сходил, думал, что-то случилось! Ты не можешь со мной так поступать, цыпленок. Пожалуйста, никогда больше так не делай!» Он прижал ее к себе, а она, прижавшись головой к его широкой груди, снова почувствовала себя ребенком, снова почувствовала себя нормальной.

      «Прости меня, папа, – тихо сказала она. – Мне правда очень жаль».

      «Ей ни капельки не жаль, – заявила Дейдра примерно через час, когда они сидели за столом и завтракали. – Посмотри на нее. Просто посмотри на нее, Филип. Совсем как кошка, полакомившаяся сливками».

      Лора с вызовом улыбнулась ей и склонилась над тарелкой с хлопьями.

      «Ты только посмотри на выражение ее лица, – не успокаивалась Дейдра, скривившись от отвращения. – Разве не похожа? С кем ты была вчера вечером?»

      Позже она слышала, как отец и мачеха спорили.

      «У нее нет чувства собственного достоинства, – говорила Дейдра. – И в этом ее проблема. Говорю тебе, Фил, что она забеременеет еще до того, как ей стукнет пятнадцать. Ты должен что-то сделать. Должен на нее повлиять».

      Голос ее отца звучал умоляюще: «Но это не ее вина, Дейдра,