Бариста в подарок. Екатерина Серебрякова

праздника, ни желания праздновать. Я пока не признавалась самой себе, но умом уже понимала, что корпоратив накрылся местным тазом, и вести его будет или жуткий непрофессионал, или сама я.

      Причем что в том, что в другом случае, нужно писать сценарий. А на это у меня ни сил, ни времени…

      Честное слово, я чуть не плакала. Держалась только потому что шла по освещенной фонарями улице, и не хотела пугать прохожих своим зареванным внешним видом.

      – Татьяна! – услышав свое имя, я инстинктивно обернулась.

      По грязному асфальту за мной поспевал тот самый бариста из кофейни. Только сейчас он был в черном пуховике и с рюкзаком наперевес.

      Я подумала, что снова забыла что-то в кофейне, но, когда парень подошел и протянул мне картонный стаканчик с кофе, поняла, что дело тут в другом.

      – Сумма была большая, сдачу Вы не забрали, и я решил сделать кофе, – вид мое замешательство, сказал парень.

      Сдачи там было пятнадцать рублей, а большой стаканчик кофе стоит в десять раз дороже. Складывалось ощущение, что прогулку со мной снова пытаются купить за стакан горячего напитка.

      – Я должна буду что-то за этот кофе?

      – Да нет, я все равно провожу. Час уже поздний.

      Сил, чтобы воспротивиться, просто не было. И, смирившись, я приняла кофе и пошла дальше, делая вид, что никого рядом со мной нет.

      – Меня, кстати, Рома зовут.

      – Очень приятно, – из вежливости ответила я, делая первый глоток.

      – А Вы Татьяна, я просто утром услышал во время телефонного разговора, – мой новый знакомый дал ответ на неозвученный вопрос, и я просто кивнула в знак согласия. – Может быть, на «ты»?

      Хотелось сказать, что между нами слишком большая разница, но это бы повлекло за собой выяснение возраста друг друга, и я решила, что обращение на «ты» от маловолнующего меня парня, о котором я забуду завтра же, – не самое страшное, что сегодня случилось.

      Так что я просто промолчала.

      – Ты какая-то совсем печальная. Тяжелый день?

      – Вроде того, – наконец-то я включилась в разговор, потому что поняла, что это отвлекает меня от желания плакать.

      Комок от горла отступает, когда Рома говорит о чем-то. Я начинаю думать о том, что он говорит, почему. И мысли о работе отпускают хотя бы на несколько секунд.

      – Если хочешь, можешь рассказать. Должно стать легче. Психологи говорят, что это вроде перекладывания ответственности и переживаний на других.

      – Ты психолог что ли? – я окинула Рому взглядом сверху вниз и прикинула, что он максимум одиннадцатиклассник или студент первого курса, еще ничего не смыслящий в своем предмете.

      – Да нет, учусь в театральном, у нас на третьем курсе была психология.

      Под вечер мыслительный процесс явно не блистал активностью, так что я очень долго соображала, сколько лет моему новому знакомому. Если он уже закончил третий курс, то…

      В общем, я так и не додумала. Но, судя по всему, ему больше двадцати.

      – Успеваешь учиться и работать?

      – У нас перед сессией на последнем курсе полегче. Свободное