Князь моих запретных снов. Оливия Штерн

руки, он сплел пальцы шалашиком. Ухоженные, чистые. Не то что мои.

      – Хорошо, мы не будем настаивать. Но здесь принято иметь какую-то фамилию, так что подумайте на досуге и придумайте себе… что-нибудь. – Он несколько мгновений меня пристально рассматривал, затем продолжил: – Меня зовут Кодеус Клайс, и я – глава замка Бреннен и этого приората сноходцев. Я не буду ничего вам преподавать, поскольку мои задачи состоят в ином. Далее. Рядом вы видите вашего наставника, мастера Орнуса Бриста. Он будет заниматься вашим становлением как носительницы частицы Энне-аша. Со всеми вопросами обращаться к нему. Мастер Гвейла Шиниас, – брюнетка сдержанно кивнула, – будет учить вас искусству привязки. О том, что это такое, уже завтра расскажет сама она. По левую сторону от меня вы видите Ригерта и Рокрета Шезми, да, они братья и мастера поиска и перемещений в печально известной Долине Сна.

      Он умолк, все еще сверля меня страшным взглядом. А я… что я должна была сделать? Поклониться им?

      Окончательно смешавшись, я кое-как поднялась и молча поклонилась, как меня приучили кланяться старосте.

      – И что это вы вытворяете? – ядовито спросил Клайс. – Где это вас научили такому?

      Кажется, мастер Брист предупреждающе кашлянул, Клайс обменялся с ним быстрыми взглядами.

      – Садитесь, Ильсара, – махнул он холеной рукой. – Вас никто здесь не хочет обидеть. Но, судя по всему, некоторые проблемы у нас будут. Скажите, вы обучены грамоте?

      Я мотнула головой, с преувеличенным вниманием рассматривая подол своего новенького платья.

      – Орнус, все это придется делать, – последовал незамедлительный приказ. – И делать придется тебе.

      – Это не страшно, – мягко ответил мастер Брист. – Мы справимся, правда, Ильсара?

      Я осторожно посмотрела на него: Брист чуть заметно улыбался.

      – Да… я готова.

      – Расскажите нам, как впервые в вас проявился дух Пробуждения, – скомандовал глава замка Бреннен.

      – Я…

      И снова воспоминания нахлынули душной волной.

      И я рассказывала. О том, что чувствовала, о том, как это страшно, отвратительно… но Милу нужно было спасти, я не могла дать ей погибнуть. А они меня потом продали, так подло, даже не предупредив.

      Когда я умолкла, в комнате воцарилась тишина, ватная, давящая и неприятная.

      – Любопытно, – первой подала голос мастер Шиниас, – про нитки нам еще никто не рассказывал.

      – Похоже на то, что изрядно повышена чувствительность, – высказался кто-то из братьев Шезми, я так и не запомнила, кто из них кто.

      – Коллеги, я бы предложил не гадать, а проверить, насколько все серьезно. Возможно, барышне примерещилось, – снова Клайс.

      Я удивленно моргнула, когда он откуда-то из ящика достал плоскую коробку и поставил ее передо мной. Сдвинул крышку. Внутри оказалась россыпь мелких предметов: пуговицы, оторванные от одежды, мелкие монетки, обломок гребня, ленточка, очень старая, местами засаленная чужими прикосновениями…

      – Возьмите