И быть подлецом (сборник). Рекс Стаут

исходила от Талли Стронга, который снял очки и, нахмурившись, пристально смотрел на Вульфа.

      – Надоедливая как муха, – добавил Билл Медоуз.

      – Я не стала ее звать, – пояснила Дебора Коппел. – Она откликнулась бы только на личное приглашение мисс Фрейзер, а я не видела в этом необходимости. Она ненавидит всех нас, кроме мисс Фрейзер.

      – Почему?

      – Нэнсили считает, что мы держим ее на расстоянии от мисс Фрейзер.

      – Это действительно так?

      – Да. Мы пытаемся.

      – Надеюсь, вы не будете держать ее на расстоянии от меня. – Вульф вздохнул так глубоко, что между жилеткой и брюками показалась желтая полоска рубашки. Его пальцы сжали ручки кресла. – Итак, приступим. Я терпеть не могу, когда меня перебивают, но сейчас исключительный случай. Если вы не согласитесь с чем-либо сказанным мною или сочтете, что я ошибся, объявите об этом сразу. Итак, продолжим.

      Дважды в неделю или чаще вы обсуждаете, кого пригласить в программу мисс Фрейзер. Это непростая проблема: вам нужны интересные люди, желательно известные. Причем они должны мириться с тем унизительным фактом, что в их присутствии, с их молчаливого одобрения, если не сказать больше, мисс Фрейзер и мистер Медоуз изрекают абсурдные утверждения о рекламируемых в программе продуктах. Недавно…

      – Что же в этом унизительного?

      – Нет никаких абсурдных высказываний!

      – Какое отношение это имеет к тому, за что мы платим?

      – Вы не согласны. – Вульф был совершенно спокоен. – Так я и думал. Арчи, пометь, что мистер Трауб и мистер Стронг не согласны. Можешь проигнорировать протест мистера Оуэна, так как предложение поправлять меня на него не распространялось. – Он снова обвел взглядом полукруг. – Недавно возникла мысль пригласить на программу человека, торгующего информацией о скачках. Наверно, ваши воспоминания о том, когда впервые прозвучало это предложение, разнятся.

      Маделин Фрейзер сообщила:

      – Этот вопрос обсуждался больше года.

      – Я всегда был категорически против, – заявил Талли Стронг.

      Дебора Коппел улыбнулась:

      – Мистер Стронг считал это неподобающим. Он полагает, что от нашей программы никого не должно коробить, а это невозможно. Все что угодно может прийтись кому-то не по вкусу.

      – Что заставило вас изменить свое мнение, мистер Стронг?

      – Две вещи, – ответил секретарь совета спонсоров. – Во-первых, у нас возникла идея провести голосование среди слушателей программы. Пришло более четырнадцати тысяч писем, и девяносто два и шесть десятых процента написавших высказались за. Во-вторых, в одном из откликов, исходившем от профессора математики Колумбийского университета, предлагалось, чтобы вторым гостем программы стал он сам или какой-нибудь другой математик, способный судить как эксперт о законе средних чисел. Это придавало делу совсем другой поворот, и я согласился. Нат Трауб из рекламного агентства все равно был против.

      – Я