Лучезарная нимфа. Екатерина Александровна Балабан

плачь, пойдем, – мягко сказал он, – Каким бы ни было твое горе, я попытаюсь ему помочь.

      Она подняла на него мокрые от слез глаза, в первый момент, не признавая юношу в оставшейся на нем тунике. Потом нахмурилась и отвернулась.

      – Уходи. Ты ничем мне не поможешь, Ты принимаешь меня не за ту, кто я есть.

      Корнелий смотрел на нее, не ведая, почему она так особенно притягивает его и почему, когда она отвернулась, сердце протестующе заныло.

      – Я действительно принял тебя за… неважно. Сейчас же хочу только помочь. У меня дома ты сможешь обсохнуть и согреться. Смотри, ты вся дрожишь. В такую погоду лучше не выходить из дому. Пойдем, расскажешь, что с тобой случилось.

      – Оставь меня, – не оборачиваясь, сказала она. Слезы опять навернулись ей на глаза, и она против воли всхлипнула, а потом, вдруг заговорила, прерывающимся от волнения голосом.

      – Мой отец умирает! Он лежит дома один, без помощи, а я ничего не могу для него сделать. У меня совсем нет денег и лекари, которых я знала, отказываются идти со мной к нищему артисту в такую погоду. Я обежала всех. Меня или совсем не пускают на порог, или, выслушав, гонят прочь.

      – Так ты пришла к Руфрию! – воскликнул Корнелий, вспоминая, что у еврея не так давно поселился дальний родственник из провинции, занимающийся, и весьма успешно, целительством.

      – Да, мне говорили, он лечит бедняков даже даром, – отозвалась девушка, – Но его сейчас нет, или мне так говорят. Я уже просто не знаю куда пойти и где искать помощи. Ведь я одна, совсем одна.

      Она опять заплакала, уронив на колени голову.

      – Будет тебе лекарь,– вымолвил Корнелий, – Пойдем же скорее.

      – Нет. Оставь меня! Ты не понял – я порядочная девушка! – сквозь слезы воскликнула она, не собираясь никуда идти.

      – Да пойдем же! – начиная терять терпение, вымолвил Корнелий, – Я предоставлю в твое распоряжение своего грека-медика. Надеюсь, и ты и твой отец останетесь им довольны.

      В его голосе невольно прозвучала насмешка.

      Она вскочила, мгновенно меняясь в лице.

      – Ты найдешь мне лекаря? Сейчас?

      – Да, конечно же, и искать не надо. Это один из моих рабов.

      – Тогда идем.

      Она вдруг заторопилась, позабыв о том, как только что гнала этого человека прочь.

      Марк все еще стоял на крыльце, вздыхая над испорченной тогой. Увидев возвращающегося вместе с девушкой хозяина, он ухмыльнулся и заметил:

      – Я не сомневался в тебе, господин.

      – Ты дурак, – беззлобно отозвался Корнелий, – А ну-ка брось это тряпье и ступай, приведи Эллия. Пусть возьмет все необходимое и получше оденется.

      – Кто-то заболел? – Марк сделал обеспокоенное лицо.

      – Не твое дело. Пойди и позови Эллия. Вот и все.

      Потом Корнелий обернулся к насквозь промокшей девушке, взял ее холодные руки в свои, намереваясь увести ее за собой в дом и дать хоть немного обсохнуть, но она, в который уже раз отшатнулась прочь.

      – Тебе