Уроборос. Часть первая: Змеиный культ. Михаил Таран

дверь их лачуги, держал его за шиворот, словно котенка. Здоровый мрачный мужчина. Теперь Виктор смог разглядеть его лицо. Массивные скулы, квадратный подбородок, злые глаза и густые брови.

      – Даже не пытайся противиться воле кардинала, наглый щенок! Мне пристрелить тебя, это как зад подтереть. Совсем не сложно, – прорычал «святой воин» и отшвырнул мальчишку в сторону.

      Виктор хотел снова подняться на ноги, но понял, что дуло «разящего» уже уставилось на него.

      – Даже не пытайся, – хриплым басом повторил «святой воин», после чего вышел на улицу, вслед за своими спутниками.

      Виктор разрыдался, уставившись в ночной мрак, в котором только что растворилась его мать и похитившие её солдаты.

      Глава 6 «Искупление»

      Ещё совсем недавно пустующая площадь, сейчас была переполнена зеваками и неравнодушными селянами. Зазывалы из числа прислужников кардинала колотили кулаками в двери домов и собирали толпу. Роптание людей доносилось со всех сторон. Селяне стояли с факелами и вилами в руках. Их ярость подогревали зазывалы кардинала.

      Толпа рвалась устроить самосуд, но «святые воины» держали её в оцеплении. С десяток адептов «небесного щита» выстроились в кольцо, тесня толпу по периметру площади. Свет пылающих факелов разгонял ночной мрак. Злые люди наперебой что-то кричали, некоторые кидались гнилыми помидорами и тухлыми яйцами.

      В центре многолюдной площади возвышался крепкий столб, к которому была привязана женщина. Толстые плетёные верёвки, туго фиксировали её тело к столбу. Ветер трепал жёлтые, словно колоски спелой пшеницы, волосы. Большие испуганные глаза разглядывали обезумевшую толпу. У ног пленницы заботливо сложены сухие дрова и сено. В воздухе висит стойкий запах бензина.

      Виктор не знал, что ему делать. Его держали в оцеплении, в толпе ненавидящих его мать людей. Мальчишка рыдал и пытался прорваться, но «святые воины» постоянно возвращали его назад.

      Безумие приобретало немыслимые масштабы. Осознание того, что собираются сделать с его матерью, в клочья разрывало хрупкий разум мальчишки. Бессилие, не способность помочь, сводили с ума.

      – Расступитесь! Пропустите Его преосвященство! – громко заорал один из «святых воинов», размахивая винтовкой.

      Увидев направленную в их сторону винтовку, селяне начали расступаться, формируя небольшой коридор в толпе возмущённых людей. Вскоре через этот живой коридор на площадь вышел кардинал Дин. Старик шёл в сопровождении двух «святых воинов». Шёл медленно и неуклюже. Вместо чёрной мантии, сегодня на нём была белая. Видимо праздничная или более церемониальная. На голове высокая шапка с золотой христаграммой. На шее дорогое ожерелье с какими-то красными самоцветами. Поднявшись на специально подготовленный для сегодняшнего дня помост, священник огляделся. Тяжело дыша, он всматривался в лица столпившихся на площади людей. Злые, пропитанные всеобщим недовольством и страхом лица. Затем он взглянул на пленницу. Улыбка растянулась