Кафе «Берлин». Татьяна Ма

эта? Что-то с Владиком все наоборот получалось.

      – Ой, Ритка. Владик твой – моральный урод, – бабушка Таня не любила крепко выражаться, но в отношении Ритиного бывшего мужа не стеснялась в эпитетах. – Забудь ты о нем.

      – Я уже давно забыла, ба, – махнула рукой Рита, будто отгоняя подальше воспоминания, которые вились надоедливой шальной мухой.

      Помолчали. Рита с удовольствием отхлебнула ягодный чай и взялась за очередной кусок клюквенного пирога. Он пах ванилью и корицей, чуть с кислинкой, сладость его была ненавязчивой. Бабушка довольно кивнула.

      – Ешь вот лучше побольше, – вставила она свое веское словцо. – И будут тебе сиськи.

      – Ба, от твоих пирогов не сиськи растут, а жир откладывается, где не надо.

      – Жир! Да ты посмотри на себя, худющая, как эти, как их… аноксерички, что ли?

      – Анорексички, – засмеялась Рита. – Ба, не волнуйся, на твоих харчах мне это не грозит. Я и так скоро на сорок шестой размер одежды перейду, если продолжу столько лопать.

      – Лопай, лопай.

      – Андрей сказал, – резко сменила тему Рита, – что у них в компании нет дресс-кода как такового. Представляешь? Можно ходить в чем угодно. Ну, в рамках разумного, конечно. Только в те дни, когда назначены встречи с клиентами, нужно надевать что-то более официальное. Хочу завтра пройтись по магазинам, хоть пару кофт приличных купить, да и Лизе пора весенние обновки покупать, из прошлогодних она выросла.

      – А что за Андрей? – перебила бабушка Таня Ритино словоизлияние.

      – Мой начальник.

      – Самый главный?

      – Нет. Андрей – директор дизайнерского отдела, куда меня взяли работать. А главный там другой. Вернее, их трое братьев.

      – И ты всех троих видела?

      – Нет, на собеседовании был только один.

      «Но мне и его хватило», – подумала Рита.

      – Ну а что этот Андрей? Молодой? – бабушка Таня подперла морщинистую щеку кулачком и задумчиво посмотрела на Риту.

      – Так. Начинается, – пропела Рита и вскочила со стула, в два шага совершив марш-бросок к мойке.

      – Ничего и не начинается, – обиделась бабушка Таня.

      – Знаю-знаю. Молодой ли? Симпатичный ли? Женатый ли? Все твои вопросы наперед знаю и не хочу слушать.

      Рита домыла чашки и с грохотом водрузила их на сушилку.

      – Ой, Ритка. Ну сколько ж тебе горемычить одной? Молодая красивая девка, а крест на себе поставила.

      – Ба, во-первых, я не горемычу, – Рита стояла в дверном проеме, скрестив руки на груди. – Во-вторых, на себе крест я не ставила, я его на мужиках поставила.

      – Рит, но ведь не все такие, как твой Владик. Ведь душа за тебя изболелась. Замуж тебе надо.

      – Даже не начинай. Все, пойду с Лизой поиграю.

      Бабушка Таня пошла в большую комнату вслед за Ритой.

      – С Лизой она поиграет, – ворчала старая женщина. – Не слушаешь ты меня, а я ведь тебе добра желаю.

      – Все, все, все, все, все.

      Рита демонстративно зажала уши. Лиза залилась звонким смехом. Бабушка Таня обиженно