В поисках Эммы. Виктория Сомова

уточек, которые периодически забавно плескались в воде и подбирали хлебные кусочки, которыми их подкармливали гуляющие в парке посетители.

      – Знаешь, а ведь это мое последнее лето в Париже. Обучение завершено и стажировка тоже. К началу осени, закончив работать над последней сезонной коллекцией для мадам Ловенель, я вернусь домой, – девушка снова вздохнула. – Мне будет не хватать этого красивого парка, а еще Эйфелевой башни. С юношества я считала ее символом всего романтического, что есть во Франции. Не представляешь, в каком восторге я была, когда увидела ее впервые! Тогда сбылась моя первая парижская мечта! А потом еще одна – я стольким вещам здесь научилась и узнала так много нового… Я буду скучать по всему этому.

      – А по мне будешь скучать?

      – Даже не сомневайся! Наша дружба мне очень дорога.

      – Мне тоже. Но, надеюсь, ты не будешь просить меня о прощальном поцелуе, как того парня в свое последнее лето в Шотландии? – шутливо спросил Пьер и тут же получил легкий тычок локтем в бок от сидящей рядом девушки.

      – Не смейся надо мной, – смутилась она.

      Молодой человек крепче обнял свою подругу со словами:

      – Прости, дорогая, я не смеюсь, а даже немного завидую. Надеюсь, поцелуй стоил того, чтобы помнить о нем все эти три года.

      Глава 4

      Лукас сидел в кабинете отца за его массивным дубовым столом в мягком кожаном кресле и перечитывал предложения, присланные по поводу реконструкции старого заводика по производству виски, принадлежащего Макдугалам и уже давно требующего новых вложений. Сейчас, когда родители уехали навестить своих друзей в Ирландию, он остался за старшего присматривать за поместьем, а в таких крупных владениях, как у его семьи, дел всегда было предостаточно. В этот момент в кабинет отца как раз и заглянул его неугомонный братец.

      – Чем занимаешься?

      Мужчина поднял глаза от бумаг и посмотрел на вошедшего. Была еще только первая половина дня, а брат уже был одет так, словно собирался отправится на какую-то важную встречу.

      – Не уверен, что тебе это на самом деле интересно, – хмыкнул Лукас в ответ.

      – Ну зря ты так… – обиженно протянул Эйден.

      Предугадывая заранее подготовленную речь брата о том, что ему никто не верит и совсем не ценит, Лукас добавил:

      – Ладно, давай уже, выкладывай, зачем на самом деле явился?

      Эйден сунул руки в карманы своих новеньких брюк и сверкнул белозубой улыбкой, такой же яркой, как его накрахмаленная белая рубашка.

      – Ну… Я хотел тебя кое о чем попросить…

      – Так я и думал, – перебил его Лукас, откинувшись в кресле и скрестив руки на груди. – И о чем же?

      – Вот только не надо делать такой вид, будто я обращаюсь к тебе исключительно, когда мне что-то от тебя нужно, – наигранно возмутился Эйден с чувством оскорбленного достоинства.

      – А когда было иначе? – рассмеялся брат.

      – Ну ладно, ты прав, в этот раз мне действительно