Кощей Бессмертный и народ Перуна. Сила Духа. Владимир Кубасов

я же взлетел над ним и как только он вскочил на ноги, опять спикировал ему на круп, перекинулся из Сокола в человека, обхватил шею руками и распластавшись на его спине, сжал ногами бока.

      Почувствовав на себе седока и мою хватку, он встал на дыбы, пытаясь сбросить меня с себя, но не тут-то было, я только еще сильнее сжал ему шею и бока, тогда конь рванул галопом по; степи, оврагам и буреломам, время от времени, взбрыкивая и вставая на дыбы, ну, что скажу вам братцы, вот это была скачка, думал конец мой пришёл, отбил он мне всё, что можно отбить, а конца ей не видать.

      И так мы скакали с ним целую седьмицу без отдыха и еды, я уже думал, что хуже уже не будет, ан нет, мои приключения на этом не закончились, вы знаете, что он учудил, он просто взял и взлетел на небеса к лунам и стал там резвиться, ну всё думаю, сейчас хватит меня об какую-нибудь луну и прощайся Ратибор со своей молодой жизнью, так и не пожив в волю на белом свете, но, тут на моё счастье, конь понял, что ему от меня не избавиться, спустился на землю и остановился.

      Я ослабил хватку на шее и бокам, погладил по голове, нагнулся к его уху и, сказал ласковое слово:

      – Ты конёк-огонёк, будь мне другом верным, помогай мне в бою, если ранен буду вынеси из битвы и не подпускай ко мне ворогов, ищущих моей смерти, я же отплачу тебе большой любовью и заботой, скорее сам погибну, но не позволю врагам погубить тебя.

      У нас с тобой одна судьба, мы созданы друг для друга, будем не разлучны, и в беде и радости.

      Я нарекаю тебя Огнегривом.

      Конь стоял, насторожив уши и внимательно слушал, что я ему говорил, оценивая мои слова, только бока его судорожно вздымались и опадали при вдохе и выдохе, потом он всхрапнул, заржал и опустил голову в знак своего согласия.

      Тогда я спешился, погладил по морде, достал из котомки каравай хлеба и угостил его.

      И только тут до меня дошло, что идти не могу, всё тело болело, а ноги не слушались, во, думаю, влип, что же делать дальше не знаю, но Огнегрив сразу понял мою беду, повернул ко мне свою голову, набрал в себя побольше воздуха и дунул на меня, словно ураган налетел, но устоял я на ногах и сразу почувствовал, как боль исчезла и мои силы восстановились.

      Я обнял своего Огнегрива в знак моей благодарности, и пока он ел хлеб, обтёр ему бока от пены до суха пучком травы, достал из котомки уздечку и взнуздал его.

      Потом я взял за уздечку и повёл Огнегрива шагом, не давая ему больше стоять, так мы ходили с ним до тех пор, пока он не отдышался, и бока его не успокоились, и дыхание не пришло в норму.

      Я ещё раз обнял своего Огнегрива и поцеловал его в нос, конь смущенно фыркнул и губами притронулся к моему лицу.

      Затем я отпустил его пастись, предварительно сняв с него уздечку, а сам привалился к дереву и крепко, без сновидений уснул.

      Утром, когда проснулся, то увидал, что Огнегрив ходит по пастбищу и поедает траву, востанавливая свои силы, я стал смотреть на него и чем дольше смотрел, тем больше он мне нравился, да, было на что посмотреть.

      Как вы уже видали моего Огнегрива, то не дадите мне