Львиная западня. Евгения Дмитриевна Захарова

для вас складывается неутешительная.

      Обратно на манеж следователь не пошел, свернув в сторону директорского кабинета. Виктор Василич проводил их до самой двери и спешно ушел в сторону выхода, на ходу вынимая сигареты. Игорь молча прошел за Зельницким и оглянулся у самых дверей, словно вдруг все же на что-то решился, и подозвал дядю Мишу.

      – Позвоните Гене, пусть подойдет.

      – Так поздно уже!

      – Он на работе до полуночи сидит, должен быть еще. Позвоните.

      Михаил кивнул, и Игорь скрылся в кабинете. Тихо сидевшая на своем месте Лера смотрела на них круглыми глазами.

      А Гена это еще кто? И почему картина для Громова неутешительная?

      Вспомнилась бодрая милая девушка, что рассказывала ей про директора и смеялась над его нелепым поведением. Сейчас эта самая девушка лежала в черном пакете в машине на пути в морг, а Зельницкий старательно делал вид, что все в порядке, и так все и должно быть.

      Полчаса спустя где-то вдалеке хлопнула дверь, из-за угла выскочил мужчина в рубашке и светлых брюках, промчался по коридору и пулей влетел в директорский кабинет, захлопнув за собой дверь.

      Лера незаметно оглядела скучающих артистов, но никто не повел и ухом.

      Не привиделось же…

      Спустя еще полчаса двери кабинета открылись, и злой, как собака, Игорь вышел оттуда прочь, подгоняемый сзади тем самым мужчиной. Зельницкий тоже вышел недовольный, косо поглядывая на незнакомца.

      – Попрошу вас из города никуда не уезжать.

      – У нас через месяц фестиваль в Москве, – сообщил Игорь.

      – Не уезжать, – повторил Егор Ильич. – Не забывайте, что я имею все основания вас арестовать.

      – Вот когда у вас будут доказательства повесомее, чем обыкновенные слухи, вот тогда я весь ваш! – огрызнулся Игорь.

      Гена в рубашке, напротив, вежливо кивнул, пожал руку следователю, напоследок что-то назидательно втолковал Громову и ушел, не попрощавшись. Зло поглядывая на Зельницкого, Игорь растолкал было толпу, пробираясь к выходу, когда его перехватил дядя Миша. Мужчины о чем-то тихо заговорили, а вконец уставшая Лера не выдержала и встала.

      – Егор Ильич, можно я поеду? Я вам уже все рассказала, если что, мой телефон у вас есть.

      Егор Ильич взглянул на нее настороженно, затем посмотрел на часы. Стрелки давно перевалили за полночь.

      – Можно, – наконец проговорил он. – Если вы нам понадобитесь, вам позвонят.

      Лера механически кивнула и развернулась к выходу, тут же наткнувшись на пронзительный взгляд Игоря. Дядя Миша все еще что-то тихо ему разъяснял, и дрессировщик вскоре отвернулся. А Лера вытащила из кармана телефон и набрала номер такси, параллельно запихивая в сумку свой паспорт, который все это время так и продержала в руках.

      Все происходящее никак не укладывалось в голове. Как, ну как ее угораздило вляпаться в такую историю? Лучше бы, правда, дома с какао, чем здесь и с убийством. Приподнятое настроение исчезло давным-давно, голова начинала болеть, от выпитого коньяка клонило