Семь ключей от старой тайны. Дарья Макарова

патологоанатома с моста, так? Так. Ты, кстати, этого Шалдыбина знаешь?

      – Нет, – покачала я головой и продолжила. – Второй ключ – огнетушитель и записка «И вспыхнет грешная душа словно факел. И сгорит она на людной площади, среди толпы шумной, но бессильной».

      – Злодей не обманул, и некто Симаков сгорел.

      – Причем, если верить СМИ, сам себя поджог… Как он только его заставил сотворить такое?

      – С ним ты тоже не знакома?

      – Верно. И того, кто был третьим не знаю.

      – Третий ключ – безымянный висельник в гараже.

      – И перочинный нож с запиской «Острое лезвие жизнь спасет. Твое промедленье жизнь унесет».

      – Имя известно?

      – Думаю, его еще не нашли. Или, во всяком случае, происшествие не получило огласку.

      – Даже не знаю радоваться этому или нет.

      – Я пока с восторгами не спешу.

      Помолчав некоторое время, брат сказал:

      – А я, значит, ключ номер четыре.

      – Верно.

      – Какая записка ко мне прилагалась?

      – «Тик-так, тик-так, лишь наступит полночь, и вознесется душа к небесам».

      – Это очень хорошо, что к небесам, – хмыкнул Рома. – Ниже как-то не охота.

      – Еще были ключи от наручников.

      – Кожаной плетки, надеюсь, не было?

      – Обошлось без нее.

      – Да, мне повезло, – широко улыбнулся он.

      – Несказанно, – фыркнула я.

      – Думаешь, эта девица – пятый ключ? – снова став серьезным, спросил он.

      – Видимо да, – кинула я. – Он прислал носовой платок и записку «Горькие слезы ночь прольет. Алый рассвет жизнь унесет».

      – Тогда нападение на девушку не могло быть случайным.

      – Об этом нам могут поведать только те два шустряка.

      – Ими займемся, – нахмурив брови, заявил брат и как-то сразу поверилось, что так оно и будет.

      – Как ты оказался в парке? – не выдержав, спросила я.

      Этот вопрос мучил меня с того момента, как Рома столь удачно появился за моей спиной. Я старалась сформулировать его как можно деликатнее, а спросила, как всегда, в лоб.

      Но брата это нисколько не опечалило, и он ответил, не смущаясь:

      – Следил за тобой.

      – Что делал? – несколько обалдев от такого ответа, спросила я.

      – Я вовсе не собирался шпионить, -стал объяснять он. – Я все хотел тебе позвонить, но не находил нужных слов. Да и ты не звонила. Разозлился и поехал к тебе. Только во двор въехал, ты из подъезда выбежала. Хотел окликнуть, но лицо у тебя было… Еще и бита в руках… В общем, ты уже в машину села, а я все столбом стоял.

      – И поехал следом?

      – Ага, – кивнул он. – То, что у тебя проблемы и ежу понятно. Да и наша с тобой встреча массу вопросов вызывала.

      Я стыдливо потупила глазки. Вспоминать, как я врала ему в больнице отчаянно не хотелось. А брат тем временем продолжал.

      – Я много всего по дороге сочинил, но то, что ты посреди ночи в парк пойдешь девиц от хулиганов отбивать – при всем желании придумать не смог бы.

      – Это нечаянно вышло.

      – Дабы