Тайны Французской империи. Эдвард Радзинский

сложить оружие и вернуться в казармы».

      Но было поздно. У швейцарцев заканчивались патроны… Они попытались отступить через дворец в парк. Однако там их ждали и рубили конные жандармы. Некоторые хотели сдаться, но толпа не знала пощады, убивала сдававшихся. Озверевшие победители насаживали головы на пики, рвали на сувениры мундиры мертвецов, украшали ими штыки…

      Марсельцы наступают. Гравюра XIX в.

      Семьсот шестьдесят швейцарцев погибнут на поле боя и потом – в парижских тюрьмах…

      В Люцерне в скале стоит памятник – умирающий лев со страдающими человеческими глазами. На нем посвящение: «Верности и отваге». И цифра 760.

      На разграбленном, разгромленном дворце Тюильри повесили веселую надпись Революции:

      «Сдается внаем».

      Законодательное собрание должно было решить судьбу короля.

      Новая Парижская коммуна тотчас потребовала арестовать королевскую семью.

      Как тотчас после отречения Николая потребовал арестовать царскую семью недавно созданный Петроградский Совет.

      Царь и царица были арестованы Временным правительством, судьбу России и царя должно было решить Учредительное собрание, избранное всеобщим голосованием.

      Судьбу короля должен был решить Национальный конвент, избранный всеобщим голосованием.

      Королевскую семью отвезли в Тампль – очаровательный дворец принца Конти. Здесь устраивались концерты, балы, здесь играл мальчик Моцарт…

      Но Законодательное собрание, опасавшееся вооруженной Коммуны, поселило их не во дворце, а в башне Тампля, которая стала их первой тюрьмой…

      Тампль, как и многое, связанное с кровью Великой французской революции, больше не существует. От древнего замка остался только силуэт, начертанный на асфальте мостовой, и сквер, разбитый на месте дворца.

      Марат сказал очень важные слова о народе: «Народ должен быть все время возбужден, чтобы им легче было управлять».

      И «Друг народа» продолжал ежедневную компанию ненависти. Он писал о том, что отечество в опасности. Но когда патриоты-санкюлоты уйдут на фронт драться с врагом, сидящие в тюрьмах Парижа заговорщики-роялисты вырвутся на свободу и освободят проклятую семью.

      «Они будут убивать ваших детей. Они будут насиловать ваших жен!»

      Королевскую семью ведут в Тампль. Гравюра XIX в.

      Марат призывал патриотов не уходить на фронт, «не свершив народного суда над врагами Отечества, затаившимися в тюрьмах».

      Народ откликнулся на кровавый призыв Марата.

      Второго сентября семья в башне Тампля услышала набат.

      В этот день в Париже началась новая Варфоломеевская ночь. Во всех тюрьмах столицы сто двадцать часов убивали роялистов и священников.

      Были образованы самозваные народные суды, быстро решавшие судьбы заключенных. После коротких вопросов раздавалась команда народного судьи: «Отвезти в аббатство».

      Сентябрьская